Ворона воняла, каркала и суетилась, пару раз даже зацепила сальными перьями мою щеку. Противней твари я еще не встречала. По крайней мере, так близко.
Все это я бы стерпела, но вопрос, зачем в очереди за фамильярами стоять со своим животным, мучил меня нестерпимо. Может, мне тоже стоило поймать в лесу какую-нибудь белку или хотя бы муравья — с муравьем-то я бы справилась — прежде чем приходить.
Поэтому я постаралась спросить это у девчонки. Конечно, как можно дружелюбнее: она же не виновата, что ее ворона такая противная. Любовь зла, может вынудить ласково гладить по перьям даже такую вот мерзкую падальщицу с облезлым хвостом.
— Простите, а сюда нужно приходить со своим животным?
Девочка с неудовольствием оторвалась от своей птицы и зыркнула на меня так, как будто это я уже полчаса каркаю ей в ухо.
— Нет.
— А это ваш питомец? Вы ее… из дома привезли?
Я старалась говорить как можно восторженнее. Была у нас дальняя родственница с прегаденькой собачонкой. Собачонка тряслась, как желе, с трудом ковыляла на кривых лапках и все время писалась, что не мешало ее хозяйке с удовольствием расцеловывать это чудовище прямо в его жуткую приплюснутую морду. Из общения с этой парочкой я вывела для себя простое правило: чем отвратительнее питомец, тем громче надо восторгаться.
— Из какой деревни ты приехала? Нельзя из дома. — Фыркнула девчонка. — Только если на территории ловить.
— Что, обязательно?
— Что обязательно?
— Ловить.
— Нет, видишь? — Она ткнула пальцами в сторону заветной двери. — Оттуда выходят с животными? Просто птиц и кошек разбирают всегда в первую очередь. Я решила не надеяться на судьбу и поймать себе заранее. А потом проведут ритуал привязки, и ворона станет моим фамильяром.
Я покачала головой.
— А выглядит как ручная.
Девчонка засмущалась.
— Это у меня дар, я умею договариваться с животными.
— Ого! А ты так с любым могла бы договориться? Так ты могла и слона из королевского зверинца увести!
— С любым на территории Академии. Животное должно принадлежать Академии. Это правило. А то одна девочка однажды украла борзую у местного дворянчика из мелкопоместных — так Академия до сих пор судится. — Доверительно поведала девчонка, — Собаку-то вернули хозяину по первому требованию, но они ж после ритуала умнеют… Собаку не устроила роль производительницы, а его не устроила говорящая собака, вот он иск и выдвинул. А она у него теперь адвокатствует.
История, конечно, забавная, но я все равно не слишком-то понимала, зачем фамильяр вообще нужен. Тем более говорящий. Что вообще ведьмы с ними делают? Может, это просто местная традиция? Мало ли на свете странных традиций. Кто-то пивом упивается целую неделю, кто-то вокруг елок кругами ходит, а кто-то устраивает из Академии зверинец.
Решила уточнить на всякий случай.
— А после выпуска фамильяра забираешь? Или вернуть придется? Ну, раз он Академии принадлежит?
— Конечно забираешь. Это же подарок. Фамильяр, как правило, еще и привязывается печатью, которую может только хозяин снять. Так что выдадут — и делай с ним что хошь — хоть музыкальные инструменты. Вон, видишь, девчонка с длинным носом и белой кошкой пошла? Так она каждый семестр по кошке берет. Хобби у нее такое… У-у-у, гадина. — Девчонка поежилась. — Но гадина талантливая.
— И что же — приведу лошадь, будет у меня говорящая лошадь?
— Ага. Только из местных конюшен приводи. Или в парке поймай дикую, я вроде видела каких-то, когда на ворону ловушку ставила… те должны быть получше.
— А отказаться никак? — Спросила с надеждой.
— Не, никак. В программе на общение с фамильяром целая уйма часов выделена. Думаешь, позволят прохалявить?
Я задумалась.
В голове зрела какая-то идея. Она была абсолютно дурацкой и не жизнеспособной, и просто не могла сработать, но…
Дело в том, что я никогда не любила животных, а те отвечали мне взаимностью. Когда мне было пять лет, кролик чуть не откусил мне палец. Лошади так и норовили лягнуть, собаки облаять, кошки — обдать презрением и оставить парочку царапин на память.
Так что перспектива не просто завести себе говорящее животное, но и выслушивать его треп, да еще и после окончания учебы тащить его домой, совершенно не вдохновляла.
За ним же придется ухаживать! Его же придется выслушивать! Общаться! Играть!
Господи, упаси.
Так что уже через каких-то полтора часа стояния в пропахшем навозом шумном коридоре я поняла: хоть моя идея и сумасбродная, и совершенно не имеет шансов получиться, я все равно не буду выглядеть глупее, чем та девчонка, что только что прискакала на третий этаж на единороге.