Выбрать главу

Оксана просто склонна видеть оскорбление там, где его нет. Есть же люди, которые за царапинку на их самолюбии готовы уничтожить человека. Амбиция! Как бы она, интересно знать, отреагировала, если бы я кинула ей в тон: «Каждый судит в меру своей испорченности»! Я промолчала, но всё запомнила. Слово в слово, даже голос, выражение лица, брезгливую (да, брезгливую!) улыбку… Выходит, что и я не менее злопамятна? Начинается! Во мне заговорила самоедка…

Что-то долго хлопцы курят…

14 июня, понедельник.

Мой отец в шутку сравнивал педагога с ледоколом: ему обязательно надо, взламывая препятствия, пролагать новые пути в неизведанное. Выслушав рассказ Солидного о своём воспитателе, хочу непременно добавить: «Такими ледоколами бывают люди и без педагогического образования. Вот, например, слесарь Виктор Петрович Шаталов».

Я всю ночь не спала, настолько меня взволновала история, которую поведал главный инженер бройлерной птицефабрики. Только наступил рассвет, я тихонько выскользнула из купе и — к умывальнику. Там же переоделась, привела в порядок волосы и вернулась, раздвинула занавески. Розовый туман. При таком освещении можно писать.

Жую взятый с собой в дорогу бутерброд и заношу в «Голубую кладовку» необыкновенную историю. Начну с самого начала.

Так будет вернее.

Стук в дверь.

— Пожалуйста, войдите.

Мои курцы в сборе. Старший прикладывает палец к губам.

— Ничего, ничего, имение принадлежит всем, — говорю.

— Постараемся не мешать, — заявляет, усаживаясь на своё прежнее место, Солидный. Облокотив руки о край стола, он скользит взглядом по раскрытой тетради, останавливает его на застывшем посреди строки кончике стержня. — К зачётам, экзаменам готовимся? Заочница?

— М-м.

— Последний, надо полагать, курс? Угадал?

— М-м.

Шумный сочувственный вздох.

— Тяжело… Тяжело работать и учиться. — И после небольшой паузы весёлым добрым голосом: — У меня, могу похвастать, всё это уже давненько позади. — Он кивает на сидящих рядом с ним ребят и почти со страданием добавляет: — А Мишка, Коля, образно выражаясь, в начале пути. Им ещё годика четыре бессонных ночей, волнений, тревог. Правильно?

— Бесспорно, — соглашаюсь и, скосив глаза на юношей, пытаюсь определить, в каких они отношениях с Солидным. Познакомились ли на вокзале, здесь, в купе, или давние друзья? Ребята глядят на него с искренним почтением, однако это ещё ни о чём не говорит.

— Если бы не наш главный инженер… — Заговорил Мишка. — Боимся, трусим, конкурс сумасшедший — на одно место шесть заявлений! Провалимся…

— А Александр Семёнович, — поднимает глаза на Солидного Коля, — за своё: годиков через пять-десять при таком развитии техники человек со средним техническим образованием будет считаться малоквалифицированным работником, разгильдяем. Одним словом, на экзамен с нами поехал, чтобы мы храбрее…

«Толковый дядя, честь и хвала ему! — ставлю оценку Солидному. — Главный инженер… чего? Завода, фабрики?»

— Кад-ры, — разводит руками, как бы защищаясь, Александр Семёнович. — Трудимся на индустриальной основе.

Он вдруг рассмеялся, затрясся всем своим грузным телом. Спохватился, что так, мол, неприлично, и весёлым покровительственным тоном пояснил: — Мишка, Коля в свою защиту бумажку с точным расчётом тычут. Если все из нашего посёлка получат образование, то в селе на один гектар пахотной земли будет три агронома, на одного больного — два врача, а на одного школьника — три педагога.

Теперь мы уже смеёмся все, дружно, как одна семья.

— Простите, как вас величать? — обращается ко мне Александр Семёнович.

— Галиной. Можно просто: Галя.

— А если и по отчеству?

— Галиной Платоновной.

— Так вот, многоуважаемая Галина Платоновна, послушайте, что я хочу сказать, — глядит главный инженер мне в глаза. Тон его настойчив, но уважителен. — Рост техники, требования дня подгоняют человека, не дают ему стоять на месте. Наш комбинат крупнейший в стране, идёт по непротоптанной дороге отечественного эксперимента общегосударственного значения.

«Старается говорить красиво», — отмечаю про себя.

Выясняется, что мои попутчики выпускают в год десятки тысяч кур и даже… дроф, которых учёные собираются занести в Красную книгу. Фамилия главного инженера птицефабрики Калина. Ничего удивительного в том, что он растит кадры, что поехал с ребятами на вступительные экзамены. Поражает другое: для чего парням, сдающим за первый курс, нянька?