Вспоминаю разговор с Русланом о его недостойном поведении во время уборки класса. Распекаю, а он слушает вполуха, с равнодушным, отсутствующим взглядом. Стало быть, уже тогда мысленно находился на каком-то корабле…
— Мы с Михайликом обратно дружим, — заявляет Руслан, когда прекращаю его пилить.
— Не «обратно», а «снова».
— Не обратно, а снова, — повторяет он подчёркнуто послушно.
Теперь, когда пишу о побеге Руслана, могу безошибочно, до малейшей подробности, рассказать, как развивались события.
Бежать, признался мне Руслан, он окончательно решил в тот день, когда рассорился с классным руководителем Оксаной Ивановной Кулик. Первым долгом задумался над содержанием записки, которую должен написать, дабы я не очень встревожилась. Покончив с этим, занялся заготовкой продуктов.
На столике, где стоял телевизор, под салфеткой, лежали деньги. Двадцать один рубль. «Захватить бы их с собой, — появилась у него мысль. — Продуктов в буфете полно, зарплата через два дня». Решил и — сделал. Выдержал всё же недолго — положил деньги на прежнее место. «Вор! — выругал он самого себя. — А если взять пятёрку, всего одну пятёрку и написать: «Я временно взял пять рублей, отдам»? Нет, ни копеечки! Галка права: у животных и то есть совесть».
Ночью Руслан оставил на своей постели заранее приготовленную записку, взял три рубля на случай, если понадобится уплатить за проезд, вылез в окно, с вечера оставленное открытым, и махнул через огороды на бугор.
Внизу перед ним лежала Сулумиевка. Кое-где мигали электрические огни. Вон почта, сельсовет, Дом культуры, школа, медпункт, гараж, вон стройка… Влево от гаража — домик с выкрашенным в голубой цвет крылечком. Три деревянные ступеньки, открой дверь — увидишь Галку. Она спит, ничего не подозревая. Утром будильник её разбудит, а его, Руслана, нет!
Мальчик почувствовал, как защемило сердце, защекотало в ноздрях, будто горькую редьку ел.
А что, если вернуться, раздеться и — юркнуть в постель? Хотя бы положить под салфетку трёшку. Нет, не вернётся! Галка его поймёт, поймёт, что плыть вдоль берега неинтересно. Открытое море — совсем другое дело.
До шоссе он добрался, когда взошло солнце. Мимо с завыванием, как ветер в степи, проносились грузовики, легковые машины, автобусы. Рюкзак, болтавшийся на спине, был лёгок, и Руслан мог идти быстро.
На одном перекрёстке его остановил милиционер.
— Куда? В школу? — интересуется тот, слезая с мотоцикла.
«Скажу, что в школу, он спросит, в какую. Уж лучше говорить правду», — быстро соображает Руслан.
— В Одессу.
— В Одессу?! Пешком?!
Паренёк не теряется. Сочиняет похожую на правду историю: он из Самойловки (называет соседнее село). Отец и мать ещё вчера выехали в Одессу хоронить дедушку, а его взять не захотели. Вот он сам…
— Где же, на какой улице в Одессе живёт твой дедушка? — спрашивает милиционер с сочувствием.
— Нигде. Он же умер!
— Ох, да, — спохватывается милиционер. — Извини. — Он хочет ещё о чём-то спросить, но Руслан перебивает:
— Товарищ сержант, посадите меня на попутную, а то на похороны опоздаю.
Сержант милиции оказался удивительно добрым человеком: остановил грузовик, спросил шофёра, куда едет, устроил беглеца в кабину… А вот шофёр, грузный дядька такой и лицом неприятный, не поверил Руслану. Ни одному его слову. Не отрывая взгляда от дороги, он то и дело с ухмылкой произносил: «Брэшэш!»
— А ну-ка, пацан, скажи, что растёт без корня?
Руслан подумав, отвечает:
— Камень.
— Очко! А что цветёт без цвета?
— Ничего.
— Ничего? О-го-го-го! Папоротник, пацан.
А под самой Одессой шофёр заявляет:
— Послушай-ка, хлопец, сюда. Я тебя, значит, в детскую комнату милиции сдам, а тамочки разберутся, кто ты на самом деле есть.
— Пожалуйста, — идёт на риск Руслан. — Начальник милиции мой дядя, мамин брат.
— Брэшэш! Фамилия у него какая? Живо, живо, ну!
— Грицай. Полковник Грицай, — называет, не задумываясь, Руслан фамилию нашего колхозного сторожа. — А что?
— Да так!..
Трудно по ответу и выражению лица шофёра угадать, знает ли он настоящую фамилию начальника областного управления милиции или не знает.
Грузовик, замедлив ход, въезжает в предместье города. Рядом со старыми, доживающими свой век домишками мелькают новые многоэтажные строения, бегут назад деревья в лёгкой позолоте, скверы. Трамвай вылетает из-за угла, площадь, милиционер… У Руслана ёкает сердце: шофёр резко затормозит, высунет голову из кабины и позовёт постового.