— Видите ли…
— Выходит, другая причина? Оксане Ивановне я не отказал, однако предупредил, что прежде чем дам согласие с ней поговорят. Я имел в виду вас, Галина Платоновна.
В кабинет врывается секретарша Зина и дрожащим голосом сообщает, что на стройке произошла какая-то авария. Погиб какой-то мальчик.
Бросаемся на стройку. Мне уже видится придавленный тяжёлой бетонной балкой Руслан. «У нас с Галкой…», «У нас с Галкой…» Руслан погиб! «У нас с Галкой…»
Павел Власович тяжело дышит. Оборачиваюсь:
— Не бегите так быстро, вам же нельзя!..
Суходол останавливается. Покачнувшись и ухватившись рукой за сердце, грузно опускается в снежный сугроб.
— Бегите, бегите… — торопит он меня.
Возле него уже Зина, Лариса Андреевна. Я бегу дальше.
— Гали-и-на Плато-о-о-новна! Скорее, скорее! — мчится мне навстречу Вася Соловейко. — Ой, скоре-е-э, ну-ну! — Он тут же круто поворачивается, бросается назад, к стройке.
— Вася! Вася! — кричу ему вдогонку. — Что, что там?
Мальчик не отвечает. Буквально через минуту он, как бы опомнившись, несётся с той же быстротой обратно.
— Куда? — пытаюсь его остановить.
— В медпункт, — выкрикивает паренёк на ходу.
Меньше часа я отсутствовала на стройке. За это время произошло такое, что вспоминать спокойно об этом не могу.
Из ворот строительной площадки вслед за Васей Соловейко выбегают Руслан и Михайлик.
— Быстрее, быстрее, — подгоняет маленький Багмут товарища.
Обмираю: правая рука Михайлика красна, свисает плетью. Что произошло? Ожог. Сварочный аппарат!.. А где Оксана? Она дежурит со своим классом на стройке.
Фельдшер, уже уведомленный Васей Соловейко, ждёт нас на крылечке. Он вводит нас в комнатушку и, пыхтя носогрейкой, внимательно изучает ожог.
— Так-так, — произносит он, почёсывая пальцем бровь и с важным видом принимается обрабатывать рану.
Накладывая на обожжённое место марлечку, густо намазанную светло-жёлтой мазью, он спрашивает:
— Где это тебя, Михайлик, а?.. Вася, — кивает он на забившегося в угол Соловейко, — почему-то боится сказать.
— А мы… мы пробовали сами, чтобы скорее, — отвечает за Михайлика Руслан. — Сварщик ушёл…
— Ушёл?! Куда?! — гневно выкрикиваю. — Не хотелось, так не хотелось и сегодня допускать его к работе.
— Не хотели и допустили? — спрашивает с укором фельдшер.
— К сожалению, — признаюсь упавшим голосом. — Николай Иванович, всё? Михайлик может идти?
— Да, конечно, — отвечает фельдшер. — Но не на стройку, Галина Платоновна, а домой. Михайлик, — останавливает он мальчика. — Вот тебе анальгин. Попринимай три раза в день, не так больно будет. А завтра утречком — сюда.
Уходим, но я вскоре возвращаюсь. Спрашиваю, опасный ли ожог.
— Я бы не сказал, — отвечает он. — Думаю, всё обойдётся. Но ожог, Галина Платоновна, не царапина и не ушиб. Он долго, сукин сын, даёт о себе знать.
Из медпункта на стройку возвращаюсь словно сквозь строй — я физически чувствую взгляды холодных и осуждающих глаз. Они бьют по мне из окон, сеней, из-за изгородей.
А Кулик? Куда она делась? Она отлично знала, что я дважды отправляла Дидуся обратно в Каменск, так как тот приезжал уже «заправленный».
Наш прораб долго «выбивал» в райцентре сварщика, чтобы приварить металлические перильные ограждения лестничных маршей. И вот в прошлый понедельник вскоре после обеда к стройке подъехал грузовик и из него вывалился рыжий детина с бугристым бурым лицом и носом цвета баклажана. В общем какой-то весь «плодово-овощной». Каждое его движение, взгляд серо-мутных глаз, запах перегара изо рта вызывали у меня отвращение, а у детей гомерический хохот.
— Т-тося Дидусь, — представился хриплым басом работничек. — Я, ушительница, наряд получил к тебе… Кыш-ш-ш, — замахал Дидусь руками на детей, отгоняя их подальше от себя.
— А ну-ка, убирайтесь да побыстрее! — накричала я на него. — Здесь вам не забегаловка!
— Во даёт! — расхохотался сварщик.
Пригрозила милицией — убрался восвояси. Через день — та же самая история. А сегодня приехал трезвым, несколько раз заставляла его «дыхнуть». Никакого запаха. Вместе с тем хотелось его и в третий раз отправить, но он запротестовал: «Не пьян, наряд есть? Всё честь честью? С какой стати?» Сдалась. По глупости своей и неопытности. Конечно, если бы в это время работали старшеклассники, то, возможно, всё обошлось благополучно.
Дидусь приступает к работе. Засыпает в бочонок карбид, туда же наливает воду. Широко расставив ноги, нагибается, прикрепляет шланги, идущие от бочонка к редуктору кислородного баллона и горелке.