Первым делом, едва покинув экипаж, я направился в штабную палатку, где уже присутствовало большинство военачальников. В качестве жеста доброй воли, с собой в поход я прихватил пленного короля Пипина. Если всё пройдёт гладко, то не будет смысла держать его у себя. Надеюсь, отец с сыном не начнут драку за власть в такое время.
Оставив охрану снаружи, я шагнул в палатку, а следом, с небольшой задержкой вошёл и бывший пленник. Все присутствующие встали, а худощавый молодой парень, темноволосый и какой-то растерянный, на голове у которого имелась тонкая изящная корона, немедленно подошёл к Пипину и согнулся в глубоком поклоне.
— Отец, простите меня, — проговорил он тихо, с видом раскаявшегося грешника.
— Не вини себя, сынок, — проворчал отец, стягивая корону с головы сына и надевая на свою седую голову. — Я на твоём месте поступил бы так же.
Теперь, когда вопрос с единоначалием был решён, самое время было приступить к решению более насущных вопросов. Мы чинно уселись за стол, я, мои военачальники, в лице Абвера, Майснера, Швейгерта, и даже старого Шридера, который уже достаточно окреп для повторной попытки умереть героем. Союзников представляли короли, отец и сын, а с ними ещё двое немолодых мужчин, видимо, те немногие из высшей аристократии, что не попали на битву при Скутте.
— Обрисуйте мне ситуацию, — первым делом потребовал я. — Что говорит разведка? Где противник? Насколько он силён?
Докладывать начал Эскель:
— Конные разъезды сообщили, что противник движется сюда по трём дорогам, недалеко к востоку отсюда эти дороги сходятся, а потому мимо нас он никак не пройдёт. По нашим оценкам они будут здесь послезавтра.
Я мысленно похвалил себя за то, что в походе немилосердно гнал своих солдат вперёд. Зато успели.
— Времени на подготовку к битве им почти не требуется, думаю, что они нападут сразу, как только их войско соберётся вместе.
— Какова их численность.
— Их… много, — пространно ответил Эскель. — Разведка докладывает, что только лёгкой конницы более двадцати пяти тысяч, а ещё элитный отряд короля, тех чуть больше тысячи, но они не уступают в экипировке нашим рыцарям. При этом обоза у них нет, зато множество заводных лошадей, не меньше, чем по четыре на каждого.
Хоть какие-то трофеи, подумал я, а вслух спросил:
— Что с полем боя? Где будем их встречать.
Абвер достал свиток и развернул на столе карту.
— Когда дороги сойдутся вместе, враг окажется вот здесь, к тому моменту они обнаружат нас. Их путь на запад может идти только через это поле. С северной стороны оно прикрыто лесом, и это не просто лес, за последние дни там устроили непроходимые засеки, где не пройдёт даже пехота.
— А что с другой стороны? — спросил я.
— С другой стороны, — палец герцога провёл линию по карте. — Открытое поле, если перегородить его заранее, они могут развернуться и уйти, поскольку нет пространства для манёвра. Мы планируем перекрыть это направление пехотным строем.
Я поморщился, расстояние велико, пехоту придётся сильно растянуть по фронту.
— С фронта их встретит вагенбург, — продолжал Абвер.
— А они станут его атаковать? — с сомнением спросил я.
— Станут, если мы поставим здесь приманку.
— В роли приманки буду я и мои люди, — поведал Эскель. — Мы имитируем атаку, потом развернёмся и уйдём, а за нами закроется проход в стене.
— Так, понятно, — сказал я, план вырисовывался почти идеальный. — А наша конница закроет ловушку.
— Именно так, — заверил меня Абвер.
— Потери будут велики, — грустно заметил Швейгерт, — особенно среди пехоты. Я приказал выдать хорошую броню всем, даже мушкетёрам, но она не защитит всех от дождя стрел.
Он был прав. Гарнизон вагенбурга будет отстреливаться из засады, прикрытый деревянными щитами, конница ударит в тыл, её спасёт большая скорость, у кочевников будет слишком мало времени для обстрела и уклониться от сшибки они не сумеют, некуда. А вот пехоте будет хуже всего. Им предстоит долгое время медленно давить лёгкую конницу, насаживая её на пики и не давая прорваться вправо. И всё это время на них будут дождём сыпаться стрелы. Потери будут не просто большими, они будут огромными, оставалось только надеяться, что всё закончится раньше, чем их строй окончательно сломается.
— Что с вагенбургом? — спросил я. — Как его укомплектовали?
— Шестьдесят орудий на нём, — объяснил граф Винс, — остальные дальше в тылу, они будут стрелять навесом на большие расстояния, если всё пойдёт, как надо, то перед стеной будет лежать завал из трупов, которые станут задерживать ядра и останавливать картечь. Тогда и те пушки, что на стене, повысят угол обстрела.