Покончив с Сектантом, почтенный старец переключился на меня, выстрелив парой фраз.
"Скажи ему, что передавать его речь будешь ты" — распорядился я тузтцу.
Тагор произнёс несколько слов. Шонек в ответ кивнул.
— Он согласен — сказал лучник — Он говорит, что ему очень стыдно за неблаговидный поступок Услышавшего Шущхука. Это бросает тень на всех Идущих Путём Света и Истины. И потому Вестник поймёт, если Шущхук понесёт самое суровое наказание.
— Скажи ему, что вина Тунаки очень серьёзная — произнёс я — Он не только обманул меня и Вестника. Тунаки также потратил не по назначению много ракушек, доверенных ему. Но и это не самое главное. Тонопу были собраны по воле Тобу-Нокоре, и по воле Морского Владыки я вручил их Тунаки, чтобы тот смог сделать несколько дел ради блага Пеу и его народа. И этот старый дурак, обманывая меня, совершил святотатство и оскорбил нашего бога, который является моим покровителем. Не знаю, сможет ли даже смерть преступника смягчить гнев Тобу-Нокоре.
Тагор принялся переводить: медленно, тщательно подбирая слова. Сектант же испуганно встрепенулся и беспомощно посмотрел на меня, потом на Вестника.
Шонек, выслушав тузтца, тяжело вздохнул и мрачным и тусклым голосом ответил несколькими словами. Виновник сегодняшней беседы вдруг упал на колени перед ним, и рыдая, начал причитать, хватая того за ноги. Хиштта что-то в запале крикнул, непонятно к кому обращаясь. Из всей тенхорабитской братии только Ищущий Шивой сохранял подобие спокойствия, хотя на лице его отражалась сложная гамма чувств: от ярости до горя.
— Что он сказал? — спросил я бывшего "солдата удачи" — Чего все остальные так переполошились?
Тагор не успел ответить, как почтенный Вестник раздражённо рявкнул. Да так, что все его подчинённые разом замолчали. Потом он, наклонившись к Сектанту, поднял того с земли и, приобняв, что-то начал говорить.
— Шонек говорил, что если твой бог согласится взять его, Шонека, жизнь вместо жизни Шущхука, то пусть тот живёт, а умрёт лучше он сам.
— А остальные?
— Хиштта кричал, что идущим по Пути Истины и Света не страшны несуществующие боги каких-то дикарей. А главный ответил ему, что боги действуют руками людей — даже если на самом деле никаких богов нет.
— А Тунаки что говорил?
— Что пусть лучше убьют его, раз он виноват, но не Шонека.
— Скажи Вестнику, что он прав: боги карают святотатцев руками людей. И что пока о кощунстве Тунаки знают только те, кто находятся сейчас в этих стенах. Но мне, Сонаваралинге-таки, не нравится, когда меня пытаются обмануть, да ещё таким глупым образом.
Тагор зашипел по-вохейски. Тенхорабитский проповедник внимательно его слушал. Что дед при этом думал, оставалось не понятным. Ответ Вестника был достаточно коротким
— Шонек спрашивает: пусть правитель прямо скажет, чего он хочет — перевёл тузтец несколько смущённо — Умным людям не зачем вилять, как… свинья хвостом — в конце переводчик наш сбился, видимо подыскивая эквивалент упомянутому тенхорабитом животному, отсутствующего на Пеу. Тем более, мне что-то не попадались хрюшки, виляющие хвостом. Интересно, про кого там старик в оригинале сказал: про собаку может быть? Не удивлюсь, коль цхвитукхи оказались обыкновенными коровами.
— Он считает меня умным человеком? — улыбнулся я — Или это попытка польстить тому, от кого зависит судьба его и остальных?
— Шонек ценит твоё остроумие, Сонаваралингатаки — перевёл Тагор ответ — Но, всё же, предлагает перейти к делу.
— Хорошо — согласился я — На перевозку этих троих Тунаки потратил двадцать связок тонопу. И остался должен почтенному Кушма-Чикке пятнадцать связок. А мне пришлось отдать из-за этого целых семнадцать связок.
Вестник, выслушав перевод претензии, несколько минут думал. Потом начал отвечать.
— Он говорит: всё, что Сонаваралинга потерял из-за действий Тунаки, мы вернём до последней ракушки — затараторил тузтец — И даже больше. Только это потребует времени. На твой выбор: хоть этими же ракушками, хоть бронзовым оружием.
— Скажи ему, что мне не нужны ни тонопу, ни бронза. Мне нужен тот, кто будет учить жителей Пеу получать бронзу и железо, а также делать из них самые разные вещи. Именно для того, чтобы найти и привезти сюда такого человека, Тунаки должен был потратить выданные ему ракушки. Я хочу, чтобы во всех племенах были свои кузнецы — с трудом выговариваю вохейское слово — И даже не по одному.
Старый тенхорабит, выслушав бывшего наёмника, долго и пристально смотрел мне в глаза. Не знаю, что он там надеялся прочитать. Не люблю, когда так вот в гляделки играют. А у папуасов подобное вообще считается проявлением крайнего бескультурья.