Благодарение предкам-покровителям, вроде бы никто не умер от инфекций.
— Я смотрю, многим плохо — киваю на толпу единоверцев Шонека.
— Да, это плавание прошло тяжело — согласился тот — Если бы мы пробыли в море ещё два или три дня, то не знаю, выжили бы некоторые или нет.
— Я прикажу, чтобы сюда принесли коя с баки и плодов. И распорядись, чтобы все хорошенько отмылись. Разве нельзя было мыться посреди моря? — недоумеваю совершенно искренне.
— Опускаться за борт опасно из-за акул — ответил тенхорабит — А на палубе опасно, потому что вода будет проникать в трюм.
— У вас такие плохие корабли? — спрашиваю.
— Тшур-Хапою некогда было осмотреть корабль: и здесь, на Пеу, и в Говоутше. В пути же море бывало неспокойным, и обшивка стала расходиться.
— Говоутш это что? — я знаю, что вохейскую столицу и главный порт именуют Шущим-Вохе.
— Город — пояснил Шонек — на противоположной от столицы стороне Вохе. Тамошний наместник покровительствовал Идущим По Пути Истины и Света. Когда наших братьев стали изгонять отовсюду, они бежали в Говоутш. Но местная чернь, подстрекаемая жрецами, стала нападать на беглецов. Наместник бессилен перед толпой, возглавляемой слугами богов.
К концу голос тенхорабитского Вестника стал совсем тихим. Только теперь я заметил, что он не в лучшем состоянии, чем иные из его паствы. Вот только вида старается не подавать, по своей привычке.
— Твои люди, Тонеки, устали. Да и ты тоже — говорю старику — Сегодня и завтра отдыхайте и приводите себя в порядок. О делах поговорим позже.
— Хорошо — стараясь придать голосу твёрдость, отвечает тот — Нам действительно нужно отойти от путешествия.
Нормально поговорить с Шонеком удалось только спустя два дня. За это время беженцы-тенхорабиты успели привести себя в порядок, отъесться папуасским харчами, и обустроить, при помощи Сектанта и его туземных подручных, временное место жительства по соседству с припортовыми трущобам: соорудили несколько длинных хижин, смахивающих на бараки, выкопали ямы для отхожих мест. Хиштта по моей просьбе провёл ревизию прибывших единоверцев и имущества при них. Всего прибыло восемьдесят два человека. Из них: детей и подростков обоего пола тридцать восемь, взрослых трудоспособных мужчин девятнадцать, женщин двадцать одна, стариков четверо. По профессиональной принадлежности — большинство оказались, как и предрекал Вестник, крестьянами. Многие, правда, владели тем или иным ремеслом: плотницким, кожевенным, гончарным; женщины почти все пряли или ткали. Вот кузнецов среди беженцев не оказалось ни одного. С собой тенхорабиты привезли восемь ягнят обоего полу, двух телочек, с десяток птенцов, из которых непонятно кто вырастет — не настолько я разбирался в домашней птице, а вохейские названия мне ни о чём не говорили. Кроме этого наличествовало ещё некоторое количество яиц в некотором подобии инкубатора. Имелись также полтора десятка "мер" зерна трёх разных видов, саженцы каких-то плодовых деревьев и кустарников и семена разнообразных овощей. Каких, опять же непонятно: на мешочках, где хранился посевной материал, рисунков того, что из него вырастет, не имелось.
Оставив тщетные попытки разобраться в местных огурцах и помидорах с зерновыми, равно как в и яблоках с грушами, я заинтересовался вохейской "мерой" — что же это такое. Оказалось — некая единица объёма, в которой исчисляются сыпучие грузы. Причём величина довольно расплывчатая: в разных частях Вохе и прочих стран размер её меняется чуть ли не в полтора раза. Та, которой оперировал Хиштта, содержала, если я правильно оценил, литров двадцать пять или тридцать — именно такой объём навскидку имели в среднем те пятнадцать кувшинов из грубой неглазурованной глины, что были выгружены из трюма корабля Тшур-Хапоя. В общем, пара центнеров зерна на посев наличествовала. Я поинтересовался, хватит ли этого, чтобы накормить с будущего урожая первую партию беженцев. Помощник Шонека переговорил о чём-то с парой мужиков постарше и сказал: "Если урожай этеша очень хороший будет, то хватит. Но такое не каждый год случается даже там, где земля знакомая. А на новом месте, да далеко от привычных мест…."
Грустно выходит всё у переселенцев: запасы продовольствия мизерные, посевного материала не хватает, скота рабочего нет. Как же они будут выкручиваться. Придётся выделять им баки с коем, чтобы не вымерли в первый же год. А чтобы выделить корнеплоды тенхорабитам, нужно сначала у кого-то их забрать.