Завершил эту часть концерта редкий исторический кадр: военный оркестр уходил после парада с Красной площади под «Прощание славянки». И невольно вспомнилось тут наше, чисто уральское:
Мой город! Его история, его судьба, его древний поэт Лев Сорокин…
Но нет их в этом концерте. Не уральцы составляли…
Мудрый Тор повернулся ко мне и спросил:
— Так живут сыны неба?
Всё понял! Не зря он тут вождь!
— Так, — ответил я.
— Купы хотели бы стать их друзьями.
— Сыны неба скрепляют дружбу кровью, — сообщил я.
— Для этого крови не жалко, — ответил Тор. — Сколько надо её пролить?
— Одну каплю.
— Так мало?
— Для дружбы — достаточно.
— Я готов.
— Сегодня мы это сделаем, — пообещал я.
Тор сжал моё плечо и повернулся к экрану. А там прекрасное лицо Розиты уже глядело нам глаза в глаза, самым крупным планом, и необычно тихое, приглушённое её контральто предупреждало:
— Сейчас прямой эфир, Сандро! Слышишь? Прямой эфир!
И она запела свою песню — ту, которую впервые услышали мы с Бирутой в тёмном биолёте, мчащемся сквозь безлунную здешнюю ночь от Города к нашему межзвёздному кораблю на космодроме:
Почему-то захотелось в эту минуту разыскать глазами Лу-у. Я повертел головой и обнаружил её сидящей на земле возле хижины и неотрывно, напряжённо глядящей на экран.
Над селением плыл голос Розиты:
Так вот почему предупредила она о прямом эфире! Вместо «племена» она пела раньше «дикарей», вместо «туземки» — «дикарку»… Отредактировала! На ходу! Вдруг что-то поймут?
Мыслеприёмники на них… Не обидеть бы!
Удивительно! Биотоки от телевизора не идут. Мыслеприёмник не должен работать. И всё-таки что-то Лу-у поняла. Две слезинки поползли по её смуглым щекам. Знала бы сейчас Розита, как плачет дикарка от её песни!
А Розита уже «сменила пластинку»! Уже понеслась из динамиков лихая мелодия кубинской «байли». Уже выпрыгнул в поле зрения телекамеры, весь в чёрном, тоненький изящный геолог Эрнесто Нуньес. Уже зашевелила Розита перед отъехавшим телеобъективом своими бесчисленными, как показалось, блестящими юбками…
Когда плясали мы с нею давнюю «байлю» в космосе, — не юбки были на Розите, а зелёные форменные брюки. С юбками-то, оказывается, куда эффектней!
И вдруг поднялась со своего места Лу-у, развела в стороны руки, и схватились за её кисти две другие женщины, и за их разведённые руки ещё кто-то схватился… За минуту образовался перед телевизором женский круг, и пошёл колесом с криком «Ухр! Ухр! Ухр купум!»
Под руками женщин проскользнули голенькие ребятишки и образовали внутри круга своё крикливое «колесо». А затем неторопливо, будто неохотно, поднялись мужчины и окружили женское «колесо» своим, мужским, двигающимся в противоположном направлении.
«Байля» на экране была недолгой. Её сменили пейзажи Земли, а звучал теперь «Марсианский прибой» Ричардса — то плавный, то бешеный.
Но на полянке перед телевизором никто уже, кажется, кроме меня, не смотрел на экран. Племя увлечённо плясало под «Марсианский прибой», исполненный столетие назад на далёкой планете в окрестностях другого солнца.
10. «Куда пролить кровь?»
Договор о дружбе заключили мы с Тором быстро.
— Чего купы хотят от сынов неба? — спросил я.
— Защиты, — ответил Тор. — От хуров.
— Я слышал, есть поблизости племена ту-цу и айкупов. От них тоже надо защищать?