Автоматная очередь вздыбила фонтанчиками землю у ног офицера. Фашист даже подпрыгнул, потом резко повернулся, несколько раз подряд выстрелил из пистолета и побежал дальше. Снова прострекотала короткая автоматная очередь. В ответ — пистолетные выстрелы.
Вот и длинный барак. Офицер в распахнутом кожаном пальто прижался к стене, еще раз оглянулся. Изумление исказило его лицо: преследователь был один и притом — мальчишка…
Эсэсовец начал лихорадочно перезаряжать пистолет. Короткая автоматная очередь опередила фашиста. Эсэсовец выронил пистолет и схватился за правую руку.
А через несколько минут Костя гнал матерого эсэсовца, показывая дорогу автоматом, к колонне, которая под прикрытием шквального пулеметного огня переходила переезд… Обычный переезд, такой, как и десятки других, что остались позади.
Письмо от Колоса
«Добрый день, дорогие родные Кости! Добрый день, уважаемая Алена Максимовна! Очень рад, что после долгих лет поисков нашел вас. Писал на Рысевщину, но письма возвращались обратно. Потом мне из Телякова сообщили: кузнеца Будника и его дочь Лену еще в сорок третьем немцы схватили. Пытали, травили овчарками… Я рад, что Вашим близким с помощью партизан удалось бежать. Рад, что Вы дождались Победы. Жаль только, что Костя до нее не дожил. А он хотел, очень хотел дожить. И снова пойти в школу…
Много походили мы вместе с Костей и другими боевыми друзьями по партизанским тропам. Прошли всю Белоруссию, и не только Белоруссию, освобождали с боями многие населенные пункте
Много было крови. Везде по пути рейда оставались свежие могилы товарищей. Я не буду описывать Вам бои, в которых принимал участие Ваш сын. У нас редко выдавались спокойные дни. А где шел бой, там был и Костя. Так было и на Смоленщине, когда мы с большими трудностями прорывались к партизанскому соединению Бати.
По приказу Центрального штаба партизанского движения бригада в октябре 1942 года оставила соединение Бати и направилась к линии фронта, в район станции Старая Торопа. Нас встретила армейская разведка. 21 октября ночью мы перешли линию фронта на участке Четвертой ударной армии генерала Лелюшенко. Сколько было радости! Вспоминается, как Костя долго обнимал и целовал пожилого бойца, а потом пошел танцевать вприсядку. Все мы плакали и смеялись…
После переформирования меня зачислили в воинскую часть и направили на Дальний Восток. Костя был направлен в училище.
Выехали из города Торопца вместе, в одном эшелоне. Костя очень радовался, что едет наконец в настоящем поезде. Однако доехали только до станции Осташков. Дорогой ночью эшелон попал под жестокую бомбежку. Поезд был разбит, вагоны горели… Из всего эшелона нас уцелело человек тридцать.
В эту ночь погиб Ваш сын, а мой близкий друг и боевой товарищ Костя. Погиб, так и не успев получить двух высоких правительственных наград — орденов боевого Красного Знамени и Красной Звезды, к которым был представлен командованием.
Дорогая Алена Максимовна!
Я знаю, что Вам очень тяжело. Но побеждает и должна побеждать жизнь. За нее сражался и погиб ваш сын Костя. За нее погибли миллионы людей. Сдержите слезы, оглянитесь вокруг. Какие чудесные ростки поднялись, расцвели на земле, так щедро политой кровью лучших людей наших. Подросли и подрастают миллионы молодых строителей новой жизни. И если понадобится, они будут сражаться за нее с оружием в руках так же, как Ваш сын.
Будьте всегда здоровы. Берегите себя.
Бывший боец 3-го отряда партизанской бригады капитана Никитина
Письмо красным следопытам Узденской детской библиотеки
«Добрый день, дорогие друзья! Прошу извинения за задержку с ответом: в последнее время немного приболел.
Костя Будник действительно был отличным человеком, пионером-партизаном. Вы хорошо сделали, что пошли по следам этого героического мальчика. У нас, в Моздоке, тоже есть пионерский отряд имени Кости Будника.
Я хорошо знал Костю. Мы дружили, хотя он был намного моложе меня. Он не раз приходил в наш взвод, помогал моим бойцам чистить минометы. Я научил его танцевать осетинскую лезгинку. Костя после войны обещал приехать на Кавказ, ко мне в гости.
Помню, как переходили линию фронта, как Костя волновался за раненых. Пройти надо было тихо, так, чтоб ни единая травинка не шелохнулась. Двум оседланным коням в стремена вставляли и привязывали жерди. К ним прикрепляли носилки с ранеными. Костя все волновался, хорошо ли привязаны жерди, надежно ли прикреплены носилки.
…По вечерам партизаны собирались в деревенском клубе. Читали сводки, газеты, слушали лекторов. А потом давали концерт. Костя пел партизанские частушки под гармонь Коли Воложина, исполнял песни, читал стихи и танцевал.
Чудесный человек был Костя! Я не был в том эшелоне, в котором ехал он, — меня направили на фронт. От людей слышал, что Костю выбросила взрывная волна. Вагоны горели, в них были раненые товарищи, с которыми он плечом к плечу прошел весь рейд. И Костя бросился спасать друзей, бросился снова в пламя эшелона, который продолжали бомбить и обстреливать фашистские стервятники.
Если бы Костя был жив, я мог бы с гордостью повесить на его грудь любую из своих наград.
Всего вам наилучшего.
Вместо эпилога
На столе много писем. Белые, голубые, розовые конверты. Они с Гомелыцины и Минщины, Брестчины и Витебщины, с Гродненщины и Могилевщины. Они из Смоленской, Брянской, Калининской и Куйбышевской областей, из Хабаровска и Запорожья, с Алтая и из Архангельска, из Киргизии и Молдавии, из Народной Республики Болгарии… Много писем, и все они адресованы матери пионера-партизана Алене Максимовне Будник. Вот одно из них:
«Дорогая Алена Максимовна!
Много лет прошло со времени войны, но люди помнят и всегда будут помнить о тех, кто отдал свою жизнь за их счастье. Костя сражался и погиб за то, чтобы мы сегодня могли учиться, работать, веселиться. Наша дружина носит имя Вашего сына. И мы хотим быть похожими на него: отлично учиться, не бояться никаких трудностей, а главное — самоотверженно любить Родину. Напишите нам про сына, про его братьев и сестер, про друзей».
Или другое:
«Милая партизанская мать!
Не погиб Ваш сын тогда, в тысяча девятьсот сорок втором. Живет он и сегодня — в наших сердцах. Мы всегда будем любить Родину так, как любил ее Костя, а если понадобится, то и так же защищать ее до последней капли крови. Мы, будниковцы, с гордостью носим имя Вашего сына. Хотелось бы еще больше знать о жизни Кости и всей Вашей семьи, а также о том, как Костя стал партизаном. Считайте всех нас своими детьми».
И еще:
«Здравствуйте, дорога Елена Максимовна!
Пишет Вам ученица 7-го класса Ерка Симеонова из города Бобовдоле, Болгария.
Я прочитала статью „Горячее сердце патриота“ о Вашем сыне. Я очень разволновалась и решила написать Вам.
Я счастливая, я живу в мире, за который отдали жизнь советские и болгарские патриоты, за который боролся Костя.
Елена Максимовна! Пожалуйста, напишите мне о Косте — как детство, как был пионер — вся жизнь. Я хочу рассказать о Косте детям Болгарии…»
Письма, письма… Однако адресат никогда уже не сможет ответить на них: неумолимое время и пережитое сделали свое дело. А почтальон по-прежнему приносит конверты…
Пионеры хотят знать своих героев, знать тех, чьи имена навечно занесены в Книгу Памяти, в Книгу Бессмертия, в Книгу Славы. Костя очень любил жизнь и хотел возвратиться с войны. Нет, не погиб Костя Будник! Он жив и сегодня — в названиях пионерских дружин и отрядов, в славных делах всех юных ленинцев нашей страны. И в каждом пионерском галстуке горит частица его галстука — боевого пионерского знамени, пронесенного через суровые бои и походы Великой Отечественной…