Кроме того, Катерина обрела постоянную творческую работу и сняла, как говорили в её станице, «частичку» или, как говорят в остальной России, угол в центре столицы: «ну, а шо, до Арбата 15 минут». И это было правдой.
Врала себе Катенька в одном. Никакой не полноценной была она жительницей столицы, как и ее подруга Наташка. Наташку жизнь покидала не меньше. Её выдающийся бюст позволил ей овладеть многими мужчинами далеко не второсортных. Она была шальная, как императрица, когда выпивала еще бокальчик и вполне милой, разумной девушкой на трезвую голову. Впрочем, и в обыденном состоянии ее заносило. Например, на год в Грузию с каким-то Вагиком, который обещал жениться, но лишь подарил билеты в Москву, когда Наташа надоела.
Тяга к «вагикам», впрочем, не стала меньше. Наташка продолжала носить глубокие декольте и делать глубокие вдохи при виде дорогих машин. Катенька знала об этом и очень переживала за подругу.
«Что делать-то, блин, блин. Так. Сейчас выйду на улицу – там разберемся». Это типичное начало для многих глупостей, которые совершают люди. Катя не стала исключением, оделась потеплее и пошла.
Представьте, раз в несколько часов на Земле встречаются два одиночества, два элемента дополняющих друг друга. Кого должен был встретить я? Не ясно. Но сердце колотилось от предчувствия. При том, что, наконец, загорелся «зеленый».
Пару вечеров после московских прогулок мы с Мишей заседали в известном ценителям баре «Жигули». Он находится в самом центре столицы и однажды туда после первомайской демонстрации зашел Владимир Владимирович П. Как вы понимаете, не Познер. Путин пообщался с рабочими, депутатами, крестьянами и даже пропустил кружечку пенного с Дмитрием Анатольевичем. Об этом свидетельствовали фотографии, коим увенчаны стены этого примечательного места. Видимо действующий президент был не первым руководителем страны, который бывал в «Жигулях», потому что напротив туалета в зале висели огромные постеры с Брежневым, любившим не только горячие поцелуи, но и холодные «Жигули». «Жигули» были хороши, они прекрасно дополнялись столами, испещрёнными надписями разной давности. На одном из столов я увидел надпись «8915644777 Майор». Удивительно при моей памяти на точные вещи, но эти цифры врезались в память и было действительно интересно, что за майор выцарапал свой блатной номер на жигулевском столе.
Бар этот мне очень полюбился и благодаря ему мы с Михаилом так и не выпили купленную в «Перекрестке» бутылочку коньячку. Обычно, нам хватало бокальчика тёмного или светлого, а затем, кажется, наставало время приложиться к виноградному продукту. Но всё нас что-то останавливало. Стоп! Пора было догонять Таню. Тут хочется сделать как в телешоу. Если вы хотите, чтобы я догнал Таню, то отправьте смс на номер 8918… Но я без вас решил. Первая в мире интерактивная книга не увидит пока свет.
Без тебя, читатель, я решил твердо «д о г о н я т ь». И едва не навернувшись на проклятом гололёде ускорил шаг, утаскивая Мишку за рукав. Едва я бросил взгляд налево, на вереницу снегоуборочных «КАМАЗов», как из снежной дымки выскочил лоснящийся, как чёрная икра, чёрный же мерседес. Дорогой и мощный, он подрифтовывая по нестабильной дороге, ворошил грязный снег всеми четырьмя колесами, блистал яркими фарами и мчался на нас. Перпендикулярно дороге. У вереницы оранжевых грузовиков, он сделал неуклюжий маневр и, едва не въехав в столб, затормозил. Секунду постоял, а затем медленно пополз вдоль тротуара.
«Идиот» – я, невольно разжал губы. «Пойдем, блин, дальше».
И мы пошли дальше. Девочки всё не показывались. Зато впереди происходило что-то интересное.
«Залезай я те сказал, э!» – кричал какой-то кожаный человекоподобный шкаф из открытой двери мерседеса.
Заметно поволосевшая со времен падения Советского союза рука Валика Акрояна тянулась к собольей шубке, в которую была завернута девушка словно курица в шаурму – неаккуратно, но с любовью. Девушка в машину явно не хотела, отстранялась от руки, но далеко не отходила. Чтобы волосатая рука из Мерседеса кончиками пальцев могла поиграться с шерстью соболя. Радостно было то, что это была не Таня, грустно было то, что ох как не хотелось мне, чтобы эта история приобрела насильственный характер. И ведь не знаешь, правда, что делать в такой ситуации. Уж отучила нас 25 лет правящая демократия от взаимовыручки и благородства.