Я скоро приду.
Сами сталагмиты серые, как старые кости, но основание их покрыто черной пылью. Попадая на кожу, она больно жжется. Пробовал обмазывать ноги грязью, но не помогло: плоть на стопах покрыта водянистыми волдырями.
Плевать.
Я проверил доспех. Кирасу покрывал толстый слой грязи, перемешанный с белой, как снег, кровью монстров Универса. Тут и там виднелись глубокие царапины. Потрогал их — вроде не насквозь. Нити, скрепляющие наручи, сгнили из-за высокой влажности, и вскоре они порвутся. Хуже всего дела обстояли с поножами: металл погнулся от ударов, больно натирал кожу. Снять их? Нет, потерплю немного. Не расклеюсь.
Я оглядел короткий меч. Лезвие затупилось с одной стороны, его усеивали острые зазубрины. Плохо дело. Сейчас бы копье не помешало. Вот только негде его взять.
Ладно, я что-нибудь придумаю.
Пора в путь.
Натянул шлем, взял светящийся глаз, отряхнул красную пыль с кожаной юбки и на негнущихся ногах побрел вперед. Воображение рисовало во тьме чудовищ с огромными слюнявыми ртами и с поблескивающими острыми треугольными зубами. Я лишь широко ухмыльнулся. Разумеется, в пещере я был один. Твари Универса всегда испускают фиолетовое свечение, при одном лишь взгляде на которое сердце учащенно бьется.
Антиклея, я иду. Подожди меня, пожалуйста. Потерпи чуть-чуть. Я ведь давал тебе обещание, помнишь? И ни боги, ни чудовища, ни тьма меня не остановят.
Земля пошла вверх, появились сглаженные черные валуны. Нахмурился, под ложечкой неприятно засосало. Неужели сбился с пути? Нет, невозможно. Своими глазами видел, как уродцы спустились сюда. Стены разошлись в стороны, впереди возник фиолетовый свет. В ноздри ударил смрад гниющей плоти.
Я иду в правильном направлении.
Поудобнее обхватив эфес, ускорил шаг. Чем ближе подходил, тем сильнее разгорался страх во мне. Да-а-а-а, знакомое чувство. Воздух завибрировал, стал давить оглушительным, всепоглощающим звуком, от которого заныли зубы. Улыбнулся еще шире. Антиклея, жди.
Заорав во всю глотку, я побежал вперед. Это были трое преобразившихся. Черви всегда утягивали с собой в норы людей. Под воздействием фиолетового пламени те навсегда изменялись и забывали свое человеческое начало. Передо мной стояли чудовища. Их тела и доспехи опутывали корни, лица деформировались и напоминали лиловые камни, испещренные причудливыми знаками. Но больше всего внимание притягивали глаза — мертвенно-бледные шарики, в которых больше не теплилась жизнь.
От троицы исходило слабое фиолетовое свечение.
Я прыгнул на них и принялся кромсать налево и направо. Меч рассекал плоть, словно мягкую глину. Какая-то всепоглощающая вибрация заполонила пространство вокруг меня. Чудовища протяжно кричали, пытались уйти от лезвия, но делали это слишком медленно. Через несколько мгновений троица была мертва: куски отрубленной плоти лежали у моих ног. Восторг переполнял меня.
Поняв, что враг повержен, я засмеялся. Получилось! Снова получилось! Это было так легко — убивать. Я не мог поверить, что еще совсем недавно, в Юменте, боялся червей Универса. Сколько людей полегло под стремительными атаками монстров…
Расслабившись, я бросил взгляд на светящийся глаз, вбиравший в себя фиолетовое пламя троицы. С каждым убитым волшебный огонь становился ярче и, как мне казалось, я сам менялся. Мускулы крепли, усталость проходила, живот больше не сводило от голода. Повезло же натолкнуться на чудовище в самом начале пути…
Чувствуя прилив сил, я направился вперед. По обе стороны от меня тянулись бесконечные ряды острых сталагмитов, ярко поблескивающих соляной коркой. Было бы легче продвигаться, если бы хоть кто-нибудь из кудбы отправился со мной в Город Червей, Мират. Уверен, мы бы уже освободили и Антиклею, и расправились бы с самим Универсом. Но Безымянный Король слишком труслив. Ему наплевать на простых солдат, у него своя игра.
Я почувствовал, как ненависть разрасталась в груди.
Не верю, что людей создал трус. Такое попросту невозможно. Все эти легенды про сотворение мира, про души и дагулов — вранье. Сладкое, отравляющее сердце вранье. Я дрался под предводительством Безымянного Короля и могу сказать наверняка, что для него мы все лишь фигурки на доске.
Наплевать. Все, что нужно — вернуть Антиклею. Раз это не получилось у всемогущего создания, то получится у меня. Я верю. Главное не давать слабину и идти, идти, идти… Нога зацепилась о выступающий камень, охнул и повалился на землю. От удара закружилась голова, а из руки выпал глаз чудовища. Черная пыль принялась жечь кожу. С трудом превозмогая боль в теле, сел на колени, огляделся.
Кого обманываю? Я заблудился. Да, порой находил по фиолетовому свечению монстров, но давным-давно потерял след червя. Как вообще можно было сбиться с пути? Да эта тварь размером с колонну перехода из Юменты в Венерандум!..
Пещера расплылась из-за накативших слез, стало трудно дышать.
Я поднялся, подобрал глаз и побрел в ту сторону, где, как мне показалось, что-то мелькнуло.
Шуршали камни под ногами, с доспехов стекала влага. И вновь из тьмы проступали черты сотен уродцев, что так и норовили напасть на меня. С бесформенными телами, из миллионов пор которых сочился вонючий гной. С белесыми глазами, следившими за каждым моим шагом. А позади тварей ждали своей очереди их мерзкие детеныши…
Хватит, мысленно сказал себе я. В темноте никого нет.
Я остановился, стараясь усилием воли подавить воображение. Это все из-за треклятой усталости. Границы сна и яви растворились, и мои страхи вырвались наружу.
Надо ли мне отдохнуть? Ведь можно прилечь у сталактита, положить голову на камень и…
Нет! Нельзя!
Пока трачу время на восстановление, над Антиклеей издеваются твари Универса. Представь, как они трогают когтистыми лапами её, как капает их вязкая слюна на её гладкую кожу… Я не могу спать.
— А что если она уже мертва? — послышался вкрадчивый шепот из темноты.
Я испуганно огляделся. Никого. Схожу с ума. Но я знаю выход: надо лишь найти нового монстра и убить его. А уже потом фиолетовое пламя излечит тело.
Да, отличный план.
Сопя, я доковылял до валуна, тяжело плюхнулся на него. Сердце больно колотилось о ребра. Меч выпал из ладони, со звоном ударился о камни. Я положил руку на кирасу. Необходимо сосредоточиться на дыхании. Вдох-выдох. Вдох-выдох. Вдох-выдох…
Я терял чувство реальности. Тени перед глазами плясали, поглощали фиолетовое пламя. Разум под действием невидимой силы разбивался на тысячу осколков. Я ощущал, как зло проникало под мою плоть, заражая кровь. Тускнеющее сознание не желало умирать, боролось с неосязаемым врагом. Встань и иди! Встань и иди! Я пытался исторгнуть из себя хоть слово, чтобы прийти в чувство, но все звуки застревали в горле.
Желудок мучительно скрутило, и я повалился на камни. Тело забила дрожь. Воздух вокруг меня словно загустел. Приходилось заставлять себя дышать. Каждое движение причиняло невыносимую боль. Захлебываясь слюной, я невероятным усилием поднял глаза и увидел, как закручивались спиралью сталактиты, как камни вокруг меня раздувались, вспыхивали фиолетовым пламенем. Спрессованный ужас поглотил разум. От безнадежности ситуации хотелось выть.
Нащупав эфес гладиуса, я с трудом сел. Не сдаваться. Сильнее. Их. Всех… Сильнее бога! Я наблюдал за тем, как валуны раздулись до невероятных размеров и внутри них, в жидком огне, возникли силуэты детей. Нет, не детей — карликов. Уродливые, скрюченные тела, непропорционально большие лысые головы и горящие угольки глаз на злобных лицах. Твари пялились на меня, ехидно улыбаясь.
Дрожа, я поднялся, встал в подобие боевой стойки. Собственное дыхание казалось оглушительно громким. Не умру. Убью. Растерзаю. Выгрызу себе путь. Кошмар, развернувшийся передо мной, был абсолютно ничтожным по сравнению с тем моментом, когда одно из чудовищ Универса — быстрое двуногое существо с руками-спицами — схватило Антиклею и утащило в бездонную тьму норы. Пусть сама реальность рассыплется на части, словно одежда на нищем! Мне наплевать. Я заберу свое.
Если потребуется, я изменю восприятие, но не погибну.