Я толкаю воздух в нее. Размещаю руку на ее груди, неуверенный, работают ли ее легкие, но я делаю это снова и снова.
Саша плачет.
Харпер не дышит сама, но это нормально.
Я дышу за нее.
Это все, что я слышу. Мои легкие перекачивают в нее воздух, а затем ее собственные забирают его у меня. Это успокаивающий ритм, и он подбадривает меня. Проходит минута. Затем две. Ее сердце бьется, и это все, что имеет значение. Пока я дышу за нее, ее сердце будет биться. А пока оно бьется, она будет жить. Проходит три минуты, затем четыре. Пять.
Ее глаза распахиваются, и она делает долгий вдох, втягивая воздух. Харпер пытается сесть. «Налоксон» растворяет наркотик в рецепторах ее нервной системы, делая его неактивным.
Я обнимаю ее. Крепко. Саша ерзает на полу и ползет, чтобы тоже ее обнять. Крепко.
Харпер начинает плакать, и все мое тело холодеет. Моя кровь превращается в лед.
Я достану этого ублюдка.
Я достану. Этого. Ублюдка.
Я буду пытать его всеми механизмами, о которых он даже не слышал. Сдеру с него кожу, слой за слоем, пока он будет кричать, умоляя о смерти. А он будет молить меня о ней.
У нас со смертью есть понимание. Сделка. Она получит их в конце, но я всегда буду добираться до них первым.
Глава 38
Я опускаю Харпер на заднее сидение «Хаммера» возле Саши. Они обе молчат, но они обе живы.
— Саша, следи за тем, чтобы она крепко не уснула, ладно? Тебе нужно проверять ее пульс, чтобы убедиться, что наркотик вышел из нее, и ей не нужна еще одна доза. Проверяй ее каждые десять минут.
Я объясняю ей, как это делать, и отдаю свои наручные часы, чтобы она могла следить за временем. Затем даю ей шприц на случай, если Харпер понадобится больше антидота.
Когда Саша поднимает на меня глаза, в них собираются слезы.
— Прости. Мне стоило выстрелить в него. Я не знала, что делать! Это город. Это не одно и то же. Я не знала, что делать.
Харпер наклоняется через гребаную подставку между двумя задними сидениями и хватает ее руку.
— Не плачь, Саша. Я в порядке, ладно? Я в порядке.
Я толкаю Харпер назад на сидение, наклоняюсь к ним обеим, чтобы найти ремень безопасности, и пристегнуть ее.
— Просто не двигайся.
— Джеймс, тот парень сказал, что он послал тебя найти карту.
— Хватит, — я рычу на нее. Она ретируется, но мне плевать. — Не упоминай этого снова. Я позабочусь об этом, но я не собираюсь объяснять, что произошло, потому что я не уверен. Так что хватит, — я выпрямляюсь и стою у двери Саши. — Мы не говорим об этом. Никогда. Вы поняли?
Они просто смотрят на меня, и я думаю, это соглашение, так что принимаю его. Закрываю дверь Саши и открываю свою. Харпер на пассажирском сидении сзади, так что я могу наблюдать за ней, пока еду. Она все еще сонная, и я надеюсь, что она немного вздремнет, пока мы едем в аэропорт. Я использую тишину, чтобы подумать обо всем.
Завожу «Хаммер» и сдаю назад, выезжая из гаража. Затем следую по аллее, чтобы выехать на Пляжный бульвар и направится в Фуллертон.
Мои провалы в памяти становятся проблемой. Я отталкиваю их, как кратковременные или проходящие, но я не могу быть уверенным.
Не хватает слишком многих вещей.
Я мог упускать слишком много деталей.
Я мог заключить больше сделок.
Недалеко от 22-ой улицы есть супермаркет «Уомарт», так что я паркуюсь и проверяю девочек. Саша не спит, ее глаза, словно огромные сферы, пока она ждет моих объяснений.
Харпер спит.
— Оставайся здесь и следи за временем, ребенок, и если кто-то подойдет, чтобы навредить тебе или Харпер, пристрели этих ублюдков.
Она сглатывает и кивает.
Я вхожу внутрь. Покупаю телефон одноразового пользования, книгу о вампирах и парочку журналов со знаменитостями, какую-то дрянную еду и что-то попить. Мы останемся на парковке, пока этот телефон не зарядится настолько, чтобы я мог сделать звонок.
Я беру все это в «Хаммер», завожу двигатель, чтобы воткнуть зарядку в разъем, и мы… ждем.
Саша читает книгу о вампирах вслух, пока Харпер выходит из своего постнаркотического дрема, и когда значок батареи на экране светится полной зарядкой и наконец-то становится зеленым, я выхожу из машины и звоню.
— Харрисон, — произношу я с облегчением, когда он поднимает трубку после второго гудка. — Ты получил его?
— Дерьмо, чувак, ты, бл*дь, рехнулся? Посылать меня аж в Колумбию за этим?!