- Есть вести от моего внука?
Слуга, одетый в голубую ливрею и черные бриджи, склонил голову, тихо ответив:
- Нет.
Нахмурившись еще больше, старик махнул рукой, сказав:
- Сообщите.
Слуга поклонился и покинул библиотеку - о чем именно следовало сообщить, было понятно без разъяснений. Вот уже который день старый граф пребывал в скверном расположении духа и виной тому была отнюдь не подагра, ставшая вечной спутницей старика. Единственный внук - Сэйта, который должен был вот-вот вступить в права паладина, получив от своего деда власть, вновь проявил своеволие. Письмо, отправленное ему вот уже две недели назад, было благополучно доставлено, но ответа граф так и не дождался.
Старик чувствовал, как его время уходит. Медленно, но верно, с каждым вдохом, дававшимся все труднее день ото дня, жизнь покидала старое тело. Граф сожалел о многом и прежде всего о том, что времени у него практически не осталось. Родившись в знатной семье, Альен посвятил себя учению и совершенствованию воинского мастерства. Довольно странные занятия для юноши из обеспеченной семьи, но даже будучи совсем юным, Гвиней понимал, какая ответственность лежит на нем.
Паладины - потомки древних магов, ставшие залогом мира, да и самого его существования, если уж на то пошло, нуждались в крепкой руке и постоянном надзоре. Будучи одаренными от рождения, паладины всегда отличались редкостным упрямством и эгоизмом. Один только Рюук чего стоит. Заперся в своем поместье и разводит ежей да лисиц. До внешнего мира ему и дела нет. Рюуков всегда было сложно заставить проявить хоть какой-то интерес к происходящему. То же самое и с Ладэном - словно цыганский табор, один из древнейших родов королевства бродит по миру, попрошайничая и воруя.
Гвиней поджал губы и мрачно посмотрел на свои ладони. Иссушенные временем, руки его больше не могли держать меч, ноги потеряли силу и лишь разум, такой же жесткий и холодный, остался ему верен. Но даже так, времени у него осталось всего ничего, а мальчишка, на которого старик Альен возложил все свои чаяния и надежды, проявлял легкомыслие и взбалмошность.
Возможно Гвиней сам был виноват в том, что Сэйта практически всегда и во всем шел наперекор деду. Но... Старику не повезло с детьми. Старший сын, раньше времени отправившийся в мир иной, был настоящим позором. Ничего кроме как тратить отцовские деньги и таскаться за каждой юбкой, мальчишка не умел, да и не желал уметь. Да простят его боги, но когда Март погиб, свалившись пьяным с лошади, старик вздохнул спокойно. Передать власть над демоном темного мира такому было равносильно подписанию смертного приговора, а не передать ее Гвиней просто не мог. Младшая дочь, к несчастью обделенная даже зачатками разума, была пустой, как фарфоровая кукла. Прельстившись слащавой красотой Шала, дочь выскочила замуж, даже не спросив отца. На тот момент Маринэлла уже ожидала дитя, посему Гвиней не стал препятствовать, поставив лишь одно условие - мальчика он будет воспитывать сам. К его счастью, девчонка не испытывала особого желанья нянчить младенца и спустя несколько месяцев после рождения сына оставила его у поместье отца, вернувшись в столицу с ее балами и званными вечерами. Когда Сэйте исполнилось пять, Маринелла умерла от воспаления легких, а вот Шал и его сын - Ювен, остались частью семьи.
Старик, похоронивший обоих своих детей, все свое время посвятил воспитанию внука и дабы мальчик не стал таким же, как его дядя и мать, старался не баловать излишне. Да, Гвиней был строг. Порой - излишне. Но отнюдь не из-за того, что не любил. Нет! Он души не чаял в мальчике, так похожем на покойную супругу Гвинея, но ведь ребенка, наследующего титул паладина, нельзя вырастить нежным и заласканным. Нет, старик просто не мог допустить чего-то подобного.
Тринадцатый наследует не просто титул, он наследует практически неограниченную власть. Но даже так, ему придется доказывать вновь и вновь, что он ее достоин. Паладины слишком эгоцентричны для того, чтобы просто подчиняться чьему-либо слову. Сэйте еще предстоит показать им свою силу и именно для того, чтобы он был готов к подобному, Гвиней день из дня ломал детское представление о мире и такие же детские мечты. Да, это было жестоко, но у старика было оправдание...
Несколько лет назад Эльрук - хозяин горна, дал начало ужасу, который совсем скоро охватит все королевство. Им удалось притормозить события, но полностью предотвратить их - нет. Среди паладинов никогда не было особой дружбы, они всегда жили сами по себе и лишь страх перед тринадцатым заставлял их следовать своему предназначению. Именно поэтому Анилэль, видящий будущее, изволил все же сообщить о том, что происходит. Эта история стала грязным пятном в истории паладинов и о ней хотелось бы забыть, да только вот платить за эгоизм стариков придется их детям, а в случае Гвинея - внуку.