Правда, пользы мне это принесло мало, потому что цены за комнату там были такие, что проще уж самой дом построить и не мучится. В общем, из заведения я вылетела подобно молнии небесной. В процессе вылетания я запнулась о высокий порог и оставила хозяевам заведения подошву от своей левой туфли, в подарок.
Остановившись перед входом, я оторвала вторую подошву, чтобы левой туфле-калеке обидно не было.
Я - за равноправие!
Изображая ненормальную в надежде, что меня упекут в дом для умалишенных, где я получу бесплатный обед и койку, я пошаталась некоторое время по площади. У меня даже созрел план, как стать гнусным растратчиком общественных налогов - поселиться в больничке для ненормальных, перезимовать там, а потом вырыть подкоп и рвануть на свободу. Маме и братишкам паек соберу из гостинцев других заклю... То есть, больных. Стану у них сборщиком подати, взамен дам свое покровительство, подкрепленное недюжей силой.
Я даже представила себе, как вооруженная шваброй, заламываю лапки обнаглевшей мухе, на глазах которой выступили крупные слезы.
Даааа... Так меня точно бояться будут. Главное, что бы моя камера... Палата, то есть, была не выше первого этажа. Еще лучше - подвал.
Так как забирать в райский уголок меня никто не спешил, я, вздохнув печально, сняла ошметки туфель и бросила их в фонтан.
Знаю, что надо монетки кидать, но лишних у меня нет, а туфельки еще носить можно, если подошву у хозяина постоялого двора отбить удастся. Стоило мне начать составлять план спасательной операции несчастной подошвы, как на мою макушку приземлилась эта самая подошва. Я с нежностью прижала ее к груди, успокаивая несчастную потеряшку.
Бедняжка, не смогла и минуты вытерпеть в этом мужицком заведении, сбежала. Вот так, у нас, девочек, очень нежные души и хрупкая психика.
Успокоив истеричку я бросила ее в фонтан. Счастливое воссоединение семейства прошло по плану и без накладок.
Добираясь до городского рынка, я решила сократить путь и пошла по узкому переулку, который должен был вывести меня прямо к моей цели.
С некоторым любопытством озираясь по сторонам, я довольно бодро топала вперед. На крыльце одного из обшарпанных домиков играли детишки. Визг и смех разносились вокруг, от чего мне и самой стало весело.
Сразу вспомнились братишки, мама, такой родной и любимый поселок.
Детишки, тем временем, расшумелись сверх всякой меры, так, что из окна домика, на крыльце которого они играли, выглянула уставшая женщина. Погрозив детям пальцем, женщина деланно-сердито сказала:
- А ну-ка, тихо! Ух, придет паладин и заберет вас к себе!
Как ни странно, на детишек это подействовало - как ушат холодной воды на них вылили.
А все потому, что в королевстве нашем паладинов боятся не меньше, а может быть и больше, чем королевского палача.
Кто такие, эти самые паладины, я не знаю. То есть, знаю, но только из баек, которые нам сельский староста рассказывал. А рассказывал он, жуть какие, страшные вещи. К примеру то, что паладинов тринадцать - проклятое число. Все они маги сильномогучие. Например, один из паладинов может поднимать мертвых, другой - навести морок на целую страну, ну и так далее. А самый страшный из них всех - тринадцатый паладин.
Я когда маленькая была, мне частенько кошмары снились, с паладинами этими. И предводитель их, почему-то, представлялся мне, ну, если не владыкой демонов, то кем-то очень близким к нему.
В общем, все это - детские сказки, я так понимаю. Паладины были когда-то в древности, власть их ничем не была ограничена, в военное время. Даже король должен был дать ответ на вопрос, поставленный паладином. А все потому, что раньше магия в нашем несчастном мире, использовалась во зло, вот и была нужда в таких рыцарях. С тех пор воды утекло немало и все паладины, проклятое войско, как их называют сейчас, канули в небытие.
Пока я вспоминала страшилки из своего детства, ноги донесли меня до конечной, на тот момент, цели моего путешествия.
Босая, голодная и злая, как тысяча адских псов, я дотащилась до рынка. Ноги давным-давно потеряли чувствительность и я даже несколько раз проверила, а на месте ли они? Обе конечности были там где и должны быть. Факт сей обрадовал меня до крайности – все же, за восемнадцать лет я сильно к ходулям своим привыкла и вот так вот потерять их по недосмотру, мне бы очень не хотелось. Не вернут же потом, а запасных не предусмотрено.
Эх... Мама-мама...
Рынок, не смотря на довольно поздний час, все еще был полон народу. Люди сновали туда-сюда, торговцы вопили пронзительными голосами, нахваливая свой товар. Когда я проходила мимо лотка с рыбой, ушлый торгаш сунул мне рыбий труп прямо под нос. Я дернулась в сторону, налетела на соседний лоток, услышала много нового о себе и много, уже известного мне, о моем отце.