А потом и сам Крейг стал все реже обращать на нее внимание, задерживаться на работе — теперь-то Бритт знает, чем он на самом деле занимался в это время! — и она поняла, что перестала удовлетворять его в постели. Так завершился ее переход в разряд фригидных женщин. В последнее время они с Крейгом просто жили под одной крышей, и хотя по-прежнему спали в одной постели, любовью занимались крайне редко. Впрочем, лучше бы не занимались вовсе, потому что каждый такой случай оставлял в душе Бритт горький осадок разочарования.
Неожиданно нахлынувшие воспоминания были настолько болезненными, что она даже остановилась, вцепившись руками в поручень. Бродяга тоже остановился и, оглянувшись на хозяйку, вопросительно мяукнул. Бритт не пошевелилась, и тогда кот, легко спрыгнув на палубу, принялся тереться о ноги Дэвида.
— Что, передумали, Тани? — спросил тот с улыбкой, хотя глаза его оставались серьезными.
— Нет. Просто старые раны неожиданно напомнили о себе, — объяснила она.
Вскинув голову и крепко сжав губы, Бритт тоже начала спускаться по крутой лесенке.
Дэвид подвел ее по узенькой палубе к двери, ведущей внутрь плавучего домика. И снова Бритт остановилась, но на этот раз от удивления перед тем, что предстало ее взору — глубокие обитые кожей кресла и диваны, занимавший все пространство комнаты ковер в восточном стиле на полу — такой, должно быть, стоит целое состояние, — картины приглушенных оттенков, украшавшие стены.
— Нравится? — спросил Дэвид улыбаясь.
— Да. Вы что — подпольный миллионер?
— Что-то в этом роде, — весело откликнулся он. — Но стараюсь это не афишировать.
— Ну, если вы и в самом деле хотите сохранить это в секрете, вам следовало бы убрать картины, — посоветовала Бритт вполне серьезно. — Ведь это Моне вон там, над диваном, причем явно не копия!
— Как вы догадались?
— Я видела эту картину в музее. Мы там были вместе с…
Она запнулась. Наступила неловкая пауза.
— Один из ваших секретов? Это касается тех ошибок, о которых мы собирались побеседовать?
Бритт вспыхнула.
— Можно сказать и так.
Она поспешила перевести разговор на более безопасную тему.
— Какой чудный запах доносится из кухни! — воскликнула она с деланным восторгом.
Хотя по улыбке Дэвида было ясно, что он догадался о ее хитрости, он, тем не менее, охотно начал объяснять:
— Это лучший в мире чили. Рецепт добыт в Техасе, где, как известно, и растет лучший чили. Посидите здесь, пока я закончу, а потом вам предстоит попробовать нечто, чего вы в жизни, уверен, никогда не ели.
Бритт с готовностью опустилась на предложенный Дэвидом стул. Бродяга тут же вспрыгнул на старинный комод и оттуда взирал на общество, сверкая желтыми глазами и помахивая пушистым хвостом. Чувствовалось, что кот разочарован невниманием к его драгоценнейшей особе.
— Ах ты, негодник! — негромко пожурил его Дэвид. — Вот что получается, когда попадаешь в женские руки…
Бродяга с вызовом мяукнул, соскочил с насиженного места и грациозно двинулся на кухню вслед за Дэвидом.
Следующие несколько минут Бритт провела, изучая корешки книг, стоявших на полке. Если судить о человеке по тому, что он читает, у Дэвида, должно быть, весьма разнообразные интересы. На полке стояли поэтические сборники вперемешку с биографиями знаменитых людей и тут же — детективы и триллеры.
— А вот и чили! — радостно объявил хозяин, появляясь на пороге со сковородкой в руке.
По его улыбке чувствовалось, что он и в самом деле гордится приготовленным блюдом.
Едва попробовав чили, Бритт была вынуждена схватить стоявший перед ней бокал и залпом выпить налитое в него кроваво-красное вино, чтобы хоть немного заглушить пожар, пылавший у нее во рту.
— Немного острый, по-моему, — отдышавшись, проговорила она.
— Естественно. Таким он и должен быть. Возбуждает вкусовые рецепторы. Это пища не мальчиков, но мужчин, — торжественно объявил Дэвид.
— Понятно. А поскольку я не отношусь ни к тем, ни к другим, я оказалась в невыгодном положении, — парировала Бритт.
Когда первое потрясение прошло, она рискнула попробовать еще немного соуса. Как ни странно, он ей понравился, несмотря на обилие специй и черного перца. Доев свою порцию, Бритт даже попросила добавки. Наконец она отодвинула тарелку.
Дэвид усмехнулся.
— Секрет приготовления настоящего чили кроется как раз в специях, — наставительно заметил он. — И не вздумайте использовать мороженую говядину, которая годится разве что на бифштексы! Только парная. Обжариваете ее слегка в почечном жире — это придает блюду дополнительную прелесть. И помните — базилик непременно должен быть свежим, прямо с грядки. И еще…
— Ясно, ясно. Согласна — ваш чили прекрасен, — прервала поток объяснений Бритт. — Может быть, я опишу его в своей следующей книге, наряду с другими типично американскими блюдами.
— Ага, значит, вы подумываете о следующей книге?
Бритт задумалась.
— Не знаю, как это у меня вырвалось… Хотя, честно говоря, я действительно думала об этом. Если, конечно, такая тема кого-то заинтересует. Пока ведь мы не знаем, как пойдет первая книга, не так ли?
— Не знаем, но можем догадываться. Бьюсь об заклад, что ее ждет грандиозный успех, — сказал Дэвид. — Позвольте процитировать вашего издателя. Вот какой текст он поместил на обложку: «Лучшая кулинарная книга этого года. Даже если бы в ней не было изысканных и редких кулинарных рецептов, изящная, остроумная манера изложения мисс Дюмон доставит читателям истинное наслаждение»… Ну и так далее. Да, я уверен, что книгу ждет успех.
Бритт молчала, пытаясь переварить слова Дэвида.
— Почему же вы мне раньше об этом не сказали?
— Ждал подходящего случая, — ответил он, улыбаясь. — Надеялся, что это растопит лед в вашем сердце. Я ведь не совсем болван, как вы, наверное, уже успели заметить.
Бритт хотела возразить, что после чили у нее внутри и так все горит и растапливать ничего не надо, но промолчала. Вместо этого она неожиданно поднялась с места и, обойдя стол, подошла к Дэвиду.
Бритт поцеловала его, но не в щеку, как намеревалась сначала, а в губы. Они пахли терпким вином, и неожиданно то, что началось как дружеский поцелуй, переросло в нечто большее. Дэвид крепко обнял Бритт, и она сама не заметила, как очутилась у него на коленях и обняла за шею. Поцелуй все длился и длился, и это было чудесно.
Бритт почувствовала, как в ней снова разгорается прежний огонь, и ей хотелось, чтобы это восхитительное мгновение никогда не кончалось. Как будто лед у нее внутри, о котором говорил Дэвид, и в самом деле растаял. Приятная теплота разлилась по телу Бритт. Она теснее прижалась к Дэвиду, не думая о том, что делает и имеет ли на это право.
Близость женского тела и страстный поцелуй подействовали на Дэвида вполне естественным образом, поэтому Бритт была чрезвычайно удивлена, когда он вдруг отстранился.
Поднявшись со стула, он протянул руку Бритт и помог ей встать.
— Так, — задумчиво протянул он. — Может быть, мы не будем начинать того, что неизвестно чем закончится, пока не поговорим?
Голос Дэвида звучал напряженно, и Бритт поняла, что ему стоило огромных усилий оторваться от нее. Тогда зачем же он это сделал? Ведь было совершенно очевидно, что она готова, даже жаждет уступить…
— Сядь, — почти приказал Дэвид, подводя Бритт к дивану. — Нам надо кое-что выяснить, пока дело не зашло слишком далеко, а когда ты так на меня смотришь, я теряю способность соображать.
Она молча повиновалась и вопросительно уставилась на Дэвида. Даже самой себе Бритт не могла признаться, как ее обрадовала эта неожиданная передышка.
— Да, я хочу тебя, очень хочу, и ты это знаешь. Но боюсь, что тобой движет в первую очередь чувство благодарности, и мне это не нравится. С самой первой минуты, увидев тебя, я понял, что тебя что-то гложет. Во-первых, ты никогда не говоришь о своем прошлом. Ну да, ты много раз рассказывала, как переезжала с места на место с отцом. Но ведь тогда ты была маленькой девочкой! Потом ты говорила об учебе в колледже, о своей любви к кулинарии, подругах и друзьях… И все обрывается примерно за пять лет до настоящего момента. Не будешь же ты утверждать, что провела это время в монастыре, изолированная от окружающего мира!