– Зачем мне машина, живу-то я с ним!
По выражению лица собеседницы он понял, что перегнул палку и правда хороша в пределах разумного. Из существа, готового внимать и восхищаться, через удивление и недоверие девушка вмиг перешла в положение равной. В её глазах мелькнула надменность. «Как минимум она перестанет строить из себя леди», – подумал Славик, и точно, она расслабилась, стёрла с лица заискивающую улыбку, даже осанка её изменилась – она враз стала на пять килограммов толще, как будто выдохнула или расстегнула верхние пуговицы на узких джинсах.
– Ну, вот я, например, официантка, да-да, я не маникюрша, но я учусь, – она показала на себя и перевела ухоженный палец в его сторону, – а ты? Сиделка? Завтра сиделка, послезавтра и через десять лет тоже сиделка?
– Я не знаю, – признался Славик, – меня всё устраивает. Я не вижу особого смысла дёргаться.
– То есть я дёргаюсь?
– Я так не говорил. Труд официантки намного тяжелее. Я же в основном слежу за гигиеной клиента, помогаю по хозяйству и, – он немного задумался, – присутствую при смерти. Но не всегда.
– Ну так, может, открыл бы своё дело? – не унималась девушка. – Если ты такой офигительно умелый, заведи работников, имей с них процент.
– А я что буду делать?
– Управлять, – хмыкнула девушка.
– Нет, мне и так неплохо.
Девушка встала.
– Я не понимаю, как может быть «неплохо», – она передразнила его тон, – быть сиделкой? Мальчиком на побегушках? Никем?
Славик продолжал сидеть, к ним заспешил официант со счётом.
– Сядь, пожалуйста, я оплачу счёт и отвезу тебя домой.
В машине девушка продолжала негодовать:
– Что такого интересного в твоей работе? Свободное время? У тебя его нет, один выходной, говоришь? Перспектива? Тоже нет.
– Зато мой нынешний клиент обладает необычной способностью, – объявил Славик, стараясь закрыть фонтан её эмоций.
– Например? Выпёрдывать собачий вальс? – и она расхохоталась собственной выдумке.
Славик бы с удовольствием высадил её на ближайшем перекрёстке, но ему захотелось заткнуть её другим способом.
– Нет, – перекричал он её смех, – он видит мёртвых!
– Гонишь!
– Клянусь и могу показать!
– Да ты меня в койку хочешь затащить, вот ещё! Ты меня извини, конечно, спасибо за ужин и всё такое, но мне нужен более перспективный любовник, о’кей?
– Да какая койка, увидишь, это же дом для богатых пенсионеров, там охрана на входе и всё такое. Если хочешь, могу сводить в бассейн потом – искупаешься, жарко.
Блондинка посмотрела на Славика внимательно, мол, ну и что, что охрана? Они что, свечки над твоей кроваткой держат по ночам?
Славик поторопился исправиться:
– Я бы хотел с тобой переспать, конечно, но сама подумай, я бы мог тебе соврать про работу и про машину, и мы бы были сейчас у тебя дома, я прав?
– Вот так вот он прям всё мне и покажет? – девушка сменила программу, от подозрения перешла к режиму заинтересованности.
– Да, покажет.
Славик решил не вдаваться в подробности и не рассказывать, что для этого старика надо потрогать. У девушки и так была буйная фантазия и обострённое чувство собственного достоинства, он хорошо представил себе, какими эпитетами она наградит способ, которым можно заглянуть в мир мертвецов.
Пост на входе они прошли быстро. Все охранники знали, что даже самым примерным работникам дома по уходу за инвалидами нужен один час в неделю на любовь и ласку.
Славик осторожно открыл дверь. В квартире приятно пахло морем, свежестью, выглаженным бельём и мятой.
– Ого, – оценила размеры и роскошь апартаментов блондинка, – ты здесь живёшь?
– Это квартира клиента до самой его смерти, но у меня здесь есть комната, так что да, я здесь живу.
– Вау, и вся зарплата нетто падает тебе в накопление.
Славик обернулся и посмотрел на неё. На лице девушки одно выражение сменяло другое, она подсчитывала и сверяла данные, делала выводы, взвешивала за и против и, кажется, заочно принимала его предложение руки и сердца.
Они прокрались в спальню старика. Тот спал. Обе его руки покоились поверх белоснежного покрывала.
– Его надо будить? – прошептала девушка.
– Нет, у него беруши, он нас не слышит, – ответил Cлава громким шёпотом.
– Так что надо делать? – она была в замешательстве.
– Надо просто дотронуться до его кожи.
Славик указал на руки старика.
– Я боюсь, – ответила девушка.
Славик протянул ей руку ладонью вверх, и она вложила в неё свою.
– Я буду с тобой. Помни: они нас не видят. Мертвецы. Пока старик не открыл глаза, они нас не видят. Хорошо? Не ори, а то он испугается и вскочит. Глаза у него заклеены пластырем, – девушка внимательно посмотрела на лицо старика, – и он спит в маске, так что шансов, что он откроет глаза, нет никаких. Он и сам до усрачки их боится и никогда не держал глаза открытыми дольше нескольких секунд, так что я, можно сказать, знаю этот мир лучше него, так как могу осмотреться.