Все разом вздохнули, а Майкл спросил, выражая немой вопрос всех собравшихся:
— Кому и зачем это надо?
— Фэйри влюбился в обычную человеческую женщину и хочет спасти ее от смертности, сделав такой, как он сам.
— Такой ценой! — возмутился Пит.
— Почему женщину, может, наоборот, в мужчину? — удивился Колин.
Кристиан терпеливо пояснил:
— В обратном случае жертвами были бы мужчины.
— Были раньше прецеденты таких ритуалов? — спросил доктор. — Как они закончились?
— В истории зафиксирован всего один случай: первый король Туата де Даннан — Медор полюбил человеческую женщину Эйтан, он не захотел с ней расставаться и совершил этот самый ритуал.
— Боже мой, какая сильная любовь! — взволнованно проговорила девушка.
Все разом умолкли и удивленно повернулись к Ульяне. Она растерянно пожала плечами, догадываясь, что сказала что-то не то.
Кристиан снова заговорил, вернув их внимание.
— Ритуал почти завершен. Сто одиннадцать женщин уже отдали свою кровь для первого круга, а для второго не хватает только одной — Ульяны. Фэйри не остановится ни перед чем. Если он решился пойти на такие жертвы и почти достиг своей цели, он непременно нападет на нее.
— Сегодня Самайн, — сказал еле слышно Дилон.
Все одновременно вздрогнули от этих спокойных и точных слов.
— Что будем делать?
— Фэйри не один совершал убийства, у него есть помощники, как минимум трое. Мы должны защитить Ульяну и, видимо, придется убить их.
Никто не стал спорить с подобной перспективой, здраво рассудив, что лучший враг — это мертвый враг.
После недолгого обсуждения они решили никуда не расходиться и быть все время рядом с девушкой. Братья уговорили Кристиана перетащить в гараж телевизор и удобно расположились на диване: предстоящая драка их не пугала, а будоражила, обещая приключения. Майкл набрал стопку книг и углубился в чтение, беспрестанно поглядывая на Ульяну. Дилон сначала сходил с ума от безделья, а потом последовал примеру доктора. Кристиан же, как будто ничего не происходило, спокойно продолжил вырезать статуэтку.
Девушка молча бродила среди деревянных фигур и рассеяно водила по ним пальцами, перебирая в памяти дни жизни в этом городе. Ее собственное прошлое оставалось таким же туманным и неясным. Она задумалась: что она будет делать, если вспомнит свою прежнюю жизнь? А вдруг у нее есть муж, горестно оплакивающий ее исчезновение? А может даже дети? Где-то родной дом и семья, мучащаяся в неизвестности. Она судорожно вдохнула, представляя, что ей предстоит выбор. Сможет ли она оставить Кристиана? Хотя, кто он ей, точнее, кто она ему? Любопытная ведьма, с которой он целовался. Она не знала, была ли в ее прежней жизни большая пышная любовь, которую стоит оплакивать, в этой пока ее не было. Может, если она вспомнит, кто она такая, то и выбор не придется делать?
Обойдя все помещение, она приблизилась к Кристиану. Он поднял на нее взгляд и весело подмигнул, будто предстоящие события его ни капли не беспокоят.
— Что бродишь как неприкаянная? Волнуешься?
— А как ты думаешь? Меня собираются прирезать и выпотрошить, как на бойне, а я ничего не могу сделать! В тот раз я даже молнией промахнулась. Чувствую себя беззащитной. У тебя есть топор или большой кухонный нож для разделки мяса?
Мужчина отложил брусок светлой сосны и, взяв Ульяну за руку, силой усадил рядом.
— У тебя неплохая охрана. — Он обвел взглядом комнату. — Они знают, что могут умереть в драке с фэйри, но разве они волнуются?
В подтверждении его слов Пит громко засмеялся и хлопнул брата по коленке. Они увлеченно смотрели какую-то комедию и, казалось, не понимали, что их жизнь в опасности.
Она опустила глаза и взяла нефилима за руку, переплетая его пальцы со своими.
— Кристиан?
— Да?
— Кристиан.
— Я знаю, что меня так зовут. — Он заглянул ей в глаза и улыбнулся.
— Слушай, может, я не доживу до завтрашнего дня. Давай займемся с тобой любовью. Не хочется умирать не помня, а может даже, и не зная, что это такое.
Его брови изумленно взметнулись верх, а рот приоткрылся.
Уля подумала: "Вот так и выглядит человек, потерявший дар речи". Она молча ждала, когда он ответит на ее смелое предложение, а Кристиан пристально смотрел на неё, быстро меняя выражения лица от удивленно-растерянного до восхищенно-тревожного. Наконец, он нервно облизал губы и сказал: