Неделя пролетела быстро. Он не замечал времени, провалившись в нору, как Алиса, в нору безвременья, прогулок и разговоров обо всем и ни о чем сразу же. Что он знал о Софье? Она любит мороженое, историю, солнечные дни. Ни адреса, ни фамилии, ни профессии и даже семьи - ничего, что считается важным, он не знал. Да и нужно ли оно? Главное, что он знал - она дарит ему радость.
-...хорошо. Нарекания есть? - доктор спрашивал его и заполнял карту, быстро печатая.
- Ну, вот разве что цвета...
- А что не так?
- Я их не вижу.
- Какой это цвет? - Перед ним легла тёмная папка.
- Темно-серая. Но я иногда вижу... оттенки.
Доктор задумался. Застучал по клавишам, хмуря тонкие брови.
- А, так бывает. Эффект остаточный, который пройдёт...
Он не слушал. Вновь уплыл в мечты - старая привычка, от которой пора избавляться.
Дома он принял выписанные лекарства и решил, что в парк не пойдёт. Софья его не ждёт, а усталость навалилась на плечи.
Сны приходили чудные: то его съедали заживо рыжие псы, то Софья, истаивая чёрной пылью, шептала что-то страшное. Он проснулся в поту, слыша своё мычание - крика не вышло.
Отбросил влажное одеяло, сел в постели и уставился на ковёр. По серому полю - синие цветы. Между ними узорчатые завитки. Синие?!
Книжная полка с детскими сказками - яркие корешки перемигиваются золотом и серебром. Одежда, сброшенная на кресло, расплылась цветными лужицами. На постельном бельё полоски.
Он не стал даже завтракать - отправился к Софье, торопясь поделиться своей радостью.
Сидеть он не мог, потому и ходил по аллее, рассматривая лица встречных. Вот школьник не торопится в школу: едва тащит огромный чёрный рюкзак, пиная банку оранжевой кроссовкой. А это - влюбленная девушка. Так и светится изнутри, полыхает желтым платьем. А тот старик... Черно-белый. Хромает потихоньку, опираясь на тросточку.
Софья задерживалась. Обычно она приходила часам к одиннадцати, и они гуляли по городу, но сегодня все было по-другому. Ожидая, он видел ещё черно-белых людей. Они ничем не отличались от других - шли по своим делам, иногда останавливались, чтоб перекинуться парой слов с такими же черно-белыми фигурами, и снова уходили.
- Угадай, кто? - Прохладные ладони закрыли глаза, от запястий пахло знакомо.
- Мм... Аня?
- Нет. Ещё попытка.
- Катя.
- Это я! - возмутилась Софья.
Он обернулся, готовый рассмеяться, и даже вздохнул от разочарования. Девушка была черно-белой. А он так надеялся узнать, какого цвета её глаза.
- Что случилось? - Она всегда чувствовала его настроение.
- Ты не цветная.
Она даже отшатнулась, как от удара.
- Наверное, зрение все ещё не восстановилось полностью.
- Нет... Со зрением у тебя все хорошо, - сказала она, не поднимая глаз. - Просто я такая и есть. Выцветшая фотография. Призрак.
- Но я ведь вижу тебя! - Он вытянул руку, дотронулся до холодных пальцев. - И чувствую.
- Потому что веришь... Верил в меня.
Он смотрел на знакомый профиль и вспоминал все, что казалось странным: не провожай меня, я сама доберусь; у меня нет телефона; с семьёй всё сложно; ах, кем я только не была. Крепко сжатые губы вздрогнули, но она промолчала, только вздохнула глубоко.
Он знает её вечность. Лицо, запах, движения. Голос, мысли, убеждения.
- Верю.