А затем внезапно наступила тишина.
— Вингардиум Левиоса, — донеслось негромкое, и столб вместе с Пако подняло и тут же опустило.
Ее начали развязывать, затем на фоне Луны появилось лицо Гилдероя. Его рука выдернула тряпку из рта Пако и тут же вздернула ее саму вверх, ставя на ноги.
— Твоя палочка, — сказал он, протягивая упомянутую палочку.
Пако оглянулась и тут же заорала.
— Хижина!
— Ну да, а что с ней не так? — удивился Гилдерой
— Она горит!!! — заорала Пако.
При мысли о том, что в пожаре погибнет плита с портретом дедушки, сердце Пако чуть не выпрыгнуло из груди. На фоне переживаний за дедушку даже лежащий неподалеку с размозженной столбом головой Хорхе Нах-Чель практически не вызвал никаких эмоций. Убит и убит, цепь ненависти успешно разорвана.
Пока они тушили хижину и выясняли, что с дедушкой все в порядке, Гилдерой в двух словах обрисовал, что случилось с ним. Оборотней он заметил первым и успешно облапошил, заманив в трясину, только недооценил силу магии, и те сумели выбраться. Затем он пошел за ними и начал готовить тайное ночное нападение, собирать сырое мясо и прочие вещи, необходимые для приманивания обитателей джунглей и болот. Самым трудным оказалось приманить и раздразнить Смеркута, но Гилдерой справился и отвлек внимание охранников от хижины. Выпустил оттуда оборотней и вторично их облапошил, подкинув мяса и натравив на их же товарищей. В завязавшейся свалке было очень легко бить браконьеров по одному в спину, а шамана Хорхе Пако прибила и сама. В этом месте Пако недовольно засопела, подумав, что старый Нах-Чель слишком легко отделался. Слишком. За то, что он совершил, он должен был страдать не меньше, чем дедушка. Пако оборвала сама себя, испугавшись направления, которое приняли ее мысли.
— Ты — молодец, — сказала она Гилдерою, — мастерски всех собрал!
— Нет, это была лишь удача и обрывки прошлых знаний, обмолвок из книг, — покачал тот головой. — Ну и знание Чар, конечно же, вместе с умением маскироваться.
Пожар окончательно был погашен, и плите с портретом дедушки Пако более ничего не угрожало.
— Но ты спас всех нас! — воскликнула Пако. — И меня, и дедушку, и Эль Гран Сапо!
— Что? — Гилдерой вскинул голову и, тут же всё поняв, метнулся обратно.
Пако лишь покачала головой, продолжая думать о цепи ненависти, дедушке, Гилдерое и всем остальном, связанном с ним.
— Как я мог быть так беспечен! — Гилдерой буквально рвал золотистые волосы на голове.
— Это не твоя вина, — заметила Пако, склонившаяся над раненым Эль Сапо.
Амазонская жаба с рваной раной на боку еле дышала, и не нужно было быть шаманом, чтобы понять — Эль Сапо доживает последние минуты. Правда, всех остальных его собратьев затоптали в драке, так что этому, можно сказать, еще повезло.
— Моя! — воскликнул Гилдерой. — Почему я не учился лечению?!
— Здесь не помогут колдомедики, — покачала головой Пако и застыла, пораженная пришедшей мыслью. — К дедушке!!
Гилдерой влетел в подвал огромным прыжком, Пако следом.
— Здесь поможет только одно, побратимство, — тут же объявил дедушка, — Эль Сапо получит порцию твоей жизни и спасется, но это…
— Я готов!!! — крикнул Гилдерой.
— У тебя будет только одна попытка, — сказал дедушка Пако.
Гилдерой молча протянул бубен, и Пако закружилась, следуя указаниям дедушки.
* * *
— Неплохо, но надо будет повторить, — проворчал дедушка, когда Пако обессиленная рухнула на землю.
— Ничего, я никуда не тороплюсь, — улыбнулся Гилдерой, держа на руках ожившего Эль Сапо. — Мне еще столь многому предстоит научиться!
— И мне, — проворчала Пако, не вставая. — Раз уж дедушка не хочет переезжать, будем сидеть на этом болоте, как две жабы!
— Как три жабы, — поправил ее Гилдерой, — и жабы — это хорошо!
Эль Сапо квакнул.
— Хм-м, — Гилдерой потер подбородок и тут же улыбнулся широко. — Теперь тебя зовут Бунта, и тебя ждет большое будущее!
Браконьеры были связаны и подготовлены к транспортировке, равно как и то, что они похитили из заповедника. Останки Хорхе без головы сброшены в трясину, хижина немного отремонтирована. Теперь оставалось только достать служебный портключ, вернуться в заповедник, сдать добычу, договориться о длительном отпуске и идти запасаться припасами. Очень длительном отпуске.