— Как скажешь, — ответил Локхарт, делая шаг вперед.
Настало время действовать, и Барбара ринулась в атаку:
— Постой, так ты не помнишь, что было вчера? — притворно и громко возмутилась она. — Не помнишь, что клялся всеми Основателями и своей магией, что поможешь моему сыну?! После всего, что между нами было?!
Но захлопнуть ловушку до конца ей не дали, дверь распахнулась, и внутрь влетел вчерашний лысеющий толстячок.
* * *
Филипп Эйхарт влетел в номер Гилдероя без стука, ибо время уже поджимало. Вчерашняя блондинка испуганно ойкнула и прикрылась, в номере стоял запах вина и огневиски, и, разумеется, Гилдерой был без штанов, был вообще без одежды! «А что, такая презентация точно произвела бы фурор, дамы оценили бы», с юмором подумал он, но это был бы всего лишь разовый успех и скандал. Нет, если Филипп собирался заработать на восходящей звезде литературы много-много денег и сделать его ещё более известным и знаменитым, как и просил сам Локхарт, то такое голое поведение никуда не годилось!
— Гилдерой, одевайся или все пропало! — рявкнул Филипп так грозно, как только мог.
Но Локхарт даже не шевельнулся и спросил:
— К чему куда-то спешить? Разве я не умер уже?
Филипп на секунду онемел от неожиданности, но, собравшись с мыслями, рявкнул грозно:
— Нет, это всего лишь похмелье! Но точно умрешь, если будешь пить, как не в себя, и каждый день таскать в постель новых девиц!
Блондинка дернулась и что-то там вякнула, но меньше всего сейчас Филиппа волновали чувства очередной дуры, запавшей на внешность Гилдероя.
— Ну же, Гилдерой, соберись! Это последнее выступление и самое важное! Ты хоть знаешь, чего мне стоило уломать всех этих чванливых аристократов и устроить эти приватные чтения? Деньги, слава, связи, все будет твоим!
Филипп замолчал и взмахнул палочкой:
— Акцио, одежда!
Блондинка возмущенно вскрикнула, увидев, что ее трусики оказались на куче одежды, но Филипп метнул в неё грозный взгляд, заставив умолкнуть.
— Какая необычная техника! — восхищенно произнес Гилдерой, делая шаг вперед.
Пока он одевался, Филипп торопливо давал последние наставления, наплевав на голую свидетельницу в постели, встреча сейчас была важнее.
— Улыбайся, да, вот так, шире, дамочки это любят, главное не заигрывай с ними при их мужьях, не поймут. Сжуй освежающую пилюлю, вот, держи, и голос, голос, читай выразительно и громко.
— Что читать? — поинтересовался Локхарт.
— Очень остроумно, — вздохнул Филипп и достал книгу. — Вот, твоя же книга, узнаешь? В ней описаны твои же приключения, и ты прочитаешь пару глав на встрече… ох, Гилдерой, бросай выпивку и девок, у тебя такого блестящее будущее знаменитого писателя, а ты!
Несколькими отточенными движениями палочки он разгладил своему протеже одежду, убрав с неё попутно несколько пятен. Гилдерой тем временем с легким удивлением смотрел на обложку «Гарцуя с Гарпиями», словно видел первый раз в жизни. Филипп лишь вздохнул — уж прочесть пару глав Локхарт точно сумеет! — погрозил блондинке кулаком, схватил Гилдероя за плечо и аппарировал прочь из номера.
* * *
Поначалу всё шло неплохо, они не опоздали, а желающих послушать чтение книги оказалось столько, что зал Малфой-мэнора оказался неприлично переполнен, и пришлось перенести выступление в сад. Пока домовики трудились в поте лица, Филипп успел убедиться, что подавляющее большинство собравшихся — женщины, и даже позволил себе незаметный облегченный вздох.
Но, как выяснилось, чуть позже — поторопился.
Нет, какое-то время все шло прекрасно: дамы рассаживались, павлины чинно и молча гуляли между деревьев, оживляя пейзаж, Гилдерой, ничуть не стесняясь, блистал улыбкой, но потом! Гилдерой стоял буквально в пяти шагах от самой Нарциссы Малфой, занимавшей положенное хозяйке особняка и собрания, почётное место в первом ряду, и молчал, глядя на книгу в руках! Словно он внезапно разучился читать, забыл все, что написал сам! Филиппу хотелось вырвать на себе волосы, пот катился по лицу, и ощущение надвигающейся катастрофы становилось все сильнее.
— Вы знаете, — неожиданно сказал Гилдерой, подняв глаза и широко улыбнувшись, — думаю, я не буду читать сегодня книгу.
У Филиппа остановилось сердце. Всё вокруг замерло, и Эйхарт понял, что это конец. Конец всему. Конец карьеры Гилдероя, как писателя, конец карьеры Филиппа как литературного агента, всё, после такого фиаско его даже мусор выносить из здания редакции не возьмут.
— Это было бы слишком скучно и банально, — продолжал Гилдерой, откладывая книгу, — когда я окружен такими невероятными, особенными слушательницами! Вы собрались сюда послушать о моих приключениях, и желания таких красавиц, как вы, всегда были законом для меня. Я расскажу вам о своих приключениях, расскажу, вместо того, чтобы зачитывать их с бумажного листа.