— Еще и Гилдерой Локхарт, это уж точно, — сказала Ольга.
Присутствовавшая при разговоре жена Люциуса, Нарцисса, скривилась.
— Жалкий писателишка! — презрительно фыркнула она.
У Ольги на этот счёт было иное мнение, но вслух она сказала другое.
— Внимательнее следите за своей женой, мистер Малфой.
Нарцисса издала какой-то возмущенный сдавленный возглас, а Люциус, посмотрев на жену, перевел взгляд на Ольгу.
— Объяснитесь, — ледяным тоном процедил он. — Если вы…
— Жалкий он писатель или нет, но вот боевик Гилдерой первоклассный, — перебила его Ольга. — Слова вашей жены могут стать тем предлогом, под которым Дамблдор раздавит вас.
Люциус слегка побледнел, сравнявшись цветом лица с собственными волосами.
— Их цель — министр, несомненно, — продолжала она, наклонившись к Люциусу. — Вам следует быть ближе к нему, следить, иначе в один прекрасный день…
Она отстранилась и резко провела рукой черту поперек горла. Люциус обеспокоенно ощупал горло и посмотрел на Нарциссу, но та лишь гневно дышала, что-то беззвучно бормоча под нос.
— Ужасно, — сказал он. — И вы знаете, именно Дамблдор где-то спрятал Гарри Поттера, нашего национального героя.
Ольга только покачала головой многозначительно, не зная, как реагировать на это заявление. Лицо Люциуса вытянулось еще сильнее.
— Не пытайтесь активно противодействовать, — добавила Ольга на всякий случай. — У вас не будет доказательств, никаких доказательств, и в результате вы будете выглядеть глупо, а Дамблдор как бы получит дополнительное оправдание.
— Да-да, вы правы, Хельга, — кивнул Люциус. — Я и моя семья приложим все усилия!
— Отлично! Могу я воспользоваться одной из ваших сов, отправить послание своим, что козни Дамблдора не остались незамеченными?
— Разумеется, — немного рассеянно кивнул Люциус, несомненно, думавший о чем-то своем.
* * *
Шефу.Шотландец скомпрометирован и перевербован. Дамблдор готовит армию агентов, цель неясна. Агенты в Министерстве, своя пресса, армия магических тварей в Запретном лесу, неподконтрольные Министерству исследования в области техномагии. Я раскрыта, миссию продолжать не могу. Использую вариант отхода «Зулу».Ольга.
Глава 5. Чай с Чабрецом
8 декабря 1987 года, больница имени св. Мунго, Лондон
Ребекка уже взялась за ручку двери своего кабинета, когда сзади раздался мужской голос.
— Доброе утро, мисс Каннингем. Вы сегодня особенно обворожительны.
— Доброе утро, мистер Браун, — с улыбкой обернулась она.
Директор больницы имени святого Мунго, Уильям Браун, улыбнулся в ответ. Несмотря на возраст и седину, было в его улыбке что-то, задевавшее душевные струнки в Ребекке. Разумеется, ни о какой романтике речи не шло — возраста директор Браун был уже весьма почтенного, да и любезничал не с одной только мисс Каннингем, но всё же было приятно.
«И дверь перед тобой придержит, и сумку поможет донести, и комплимент сделает — настоящий джентльмен старой закалки! Сейчас таких и не встретишь», — грустно подумала она.
— Прошу вас, мистер Браун, — сказала она, проходя в кабинет и указывая на кресло для посетителей.
Сама Ребекка скрылась за ширмой, сбросила теплую мантию, сменив её на стандартную униформу целителей — халат бледно-лимонного цвета.
— Фто-то флучилось? — невнятно спросила она, зажав в зубах заколку. — Я только пришла и ещё не заступала на смену.
— О, ничего страшного, мисс Каннингем, — отозвался директор больницы, — просто вы ещё не прислали свиток по больным за этот квартал, вот я и решил поинтересоваться, вдруг вам нужна помощь?
Ребекка собрала волосы в пучок и заколола их; поправила халат и разгладила герб больницы — скрещенные палочку и кость. Герб все равно оставался мятым, и Ребекка устало вздохнула.
— Прыашу прыащения, мистер Браун, — не сдержав зевок, ответила она. — Вот свиток, я вчера закончила, но было уже слишком поздно, и я не стала отправлять его.
— Не бережёте вы себя, мисс Каннингем, — покачал головой Уильям.
В такие минуты он всегда напоминал Ребекке дедушку, доброго и всегда готового поддержать внучку, но в то же время и требовательного, строгого, когда это необходимо. И то сказать, был Уильям почти вдвое старше Ребекки, в прошлом году отмечали его юбилей, восемьдесят лет — не шутка даже по меркам магов.