— Что-то случилось? — спросила Ребекка.
Карие глаза Циннии полыхнули молнией.
— Вот этот...
— Гилдерой Локхарт, — тут же белоснежно улыбнулся «этот», в которого ткнули пальцем.
— …уверяет, что его укусила ядовитая жаба...
— Вот она! — продемонстрировал жабу Локхарт.
Фамилия была смутно знакома, но Каннингем не могла вспомнить откуда. Жёлто-бурая жаба с зелёными пятнами на животе смерила Ребекку презрительным взглядом грозно раздулась, словно демонстрируя всю степень своей опасности и ядовитости, издав затем громкое: «ку-а-ак!», прокатившееся эхом по пустому коридору. Нулевой, административный этаж больницы никогда не отличался многолюдностью, вся жизнь была сосредоточена там, на пяти этажах выше.
— …и теперь его может спасти только экстренное отсасывание яда красавицей-специалистом! — сердито закончила раскрасневшаяся то ли от бега, то ли от гнева Цинния.
— Поэтому вы так быстро бежали? — улыбнулась Ребекка.
— Я спешил спасти свою жизнь! — воскликнул Локхарт, падая в объятия Циннии.
Та ловко увернулась, возмущенно вскрикнув:
— Что вы себе позволяете!
— Это предсмертные судороги! — объявил подпрыгивающий Гилдерой, руки которого так и норовили дотянуться до тела мисс Форрест. — Необходимо срочное избавление от яда!
— А куда укусили? — заинтересованно спросила Ребекка, попутно подавая знак.
Гилдерой остановился и начал задирать мантию, чтобы продемонстрировать. Ребекка щелкнула пальцами, и два дюжих медбрата подхватили «больного» под руки, сжав их в крепком захвате.
— Амазонская жаба, как необычно… Однако, у этого вида ядовиты только самки, которые втрое меньше размерами и имеют другой окрас, — скучающим голосом сообщила Ребекка. — Но всё же мы обязаны принять все меры, в палату его, банку с пиявкуном на десять минут, потом поддерживающую клизму.
— Будет сделано, мисс Каннингем, — отозвался басом один из медбратьев.
Возмущенно кричащего Локхарта утащили по коридору на процедуры, а Цинния устало утёрла лоб и облегченно вздохнула.
— Не спеши радоваться, — сообщила ей Ребекка.
— Опять? — всё сразу поняла Цинния. — Проклятье, что на этот раз?
— Теплица с плакун-травой, сама ещё не видела, но Браун требует от нас отчета уже через час.
— О, клизма Морганы! — Цинния закатила глаза. — Так, я заскочу переодеться, встретимся в теплице!
Ребекка кивнула и, развернувшись, отправилась к теплицам.
— Дэвиду же был назначен сеанс, и Маргариту собиралась осмотреть, вот же не задался денёк с самого утра, — доносилось ей в спину ворчание Циннии.
Затем Ребекка свернула за угол, и перестала разбирать её речь. Некоторые травы и растения проще было выращивать на месте, и по финансовым, и по целебным соображениям, и так в Мунго появилось «тепличное крыло». Из-за расположения больницы в самом сердце маггловского Лондона, директору, который был ещё до Уильяма, пришлось долго переругиваться и переписываться с Министерством, чтобы выделили требуемых специалистов по чарам расширения и невидимости.
Место получилось совершенно очаровательное, и многие из персонала больницы, целители и медсёстры приходили сюда посидеть на лавочке среди зелени. Некоторым больным даже, бывало, прописывали тут прогулки, и те помогали. Если только незадачливые пациенты не тянули руки, куда не следует. Иначе вместо выписки их вполне мог ожидать перевод в отделение укусов и отравлений.
Дробный перестук каблучков догнал Ребекку, когда та уже входила внутрь.
— Придется ограничить сюда доступ, — сердито заявила Цинния, одёргивая и расправляя халат на ходу.
Устилавшие пол камушки шуршали под её размашистыми шагами.
— Да, свободный вход — это не слишком хорошо, — согласилась Ребекка. — Кто угодно мог сделать это, даже посторонний с улицы.
— Какой ещё посторонний?! Это служебное помещение! — возмутилась Цинния.
Обе они стояли перед тем, что осталось от теплицы с плакун-травой. Угловые столбы были наклонены и выглядели так, словно их грызла стая бобров. Часть стекол отсутствовала, являя Старшим Целительницам вид на вытоптанные грядки, по которым словно табун кентавров пронесся.
— Зашёл же этот Локхарт за тобой на наш этаж?
— Ой, не напоминай о нём, — мощно, всей грудью, вздохнула Цинния.
— Ты поэтому задержалась?
— Да заглянула на минутку на Косую аллею, к Аурелле, а этот взял и привязался. Я ему, что на работу опаздываю, а он не отстает, вцепился, как репей, жабу эту приплёл, ни разу такой не видела!