Дадах! Локхарт в костюме какой-то огромной зеленой лягушки приземлился прямо перед женихом с невестой и провозгласил громоподобным голосом что-то на японском, что-то про небеса и благословение. Сидевший на его плече Бунта подтвердил все не менее громким «ку-а-ак!» и поднял лапу, благословляя молодых. Сириус вначале застыл от неожиданности (как, собственно, и вся площадь вместе со свадебной процессией), а потом сообразил, что Гилдерой даёт ему время! Время доварить зелье!
Сириус бросился назад, к котлу. Ему показалось, что там мелькнула мантия Слагхорна, но это было вполне понятно. Старый профессор тоже немного переживал за судьбу мероприятия и наверняка заглянул проверить, как варится зелье, ибо у Сириуса будет только один шанс. Разумеется, Сириус не мог видеть, что Гораций Слагхорн, посмотрев на котелок, покачал головой и уронил туда волос одной из служанок Танака. Цвет зелья немедленно выровнялся, кипение чуть утихло, и Слагхорн, удовлетворенно кивнув, поспешил наружу.
Поэтому Сириус достал заботливо припасенный волос одной из бакэнэко (высокопоставленной, судя по запаху, хотя в драке кошки с собакой было, конечно, не до принюхивания) и бросил его в зелье, так как уже пришло время. Доносились выкрики Локхарта, ему отвечали, затем снова полетели фейерверки и взревели трубы, затопало множество ног.
— Еще чуть-чуть! — взмолился Сириус.
Он опять бросился к краю постамента и взвыл не хуже, чем в собачьем облике. Рэй и Цубаки уже поднимались по широким ступенькам! Рэй была настолько хороша вблизи, в нарядном кимоно, с церемониальной прической, гребнем в красных волосах, что Сириус невольно остановился, залюбовавшись. Затем он увидел глаза Рэй, в которых плескалась боль, и бросился назад, к котлу, но всё равно опоздал. Там уже стоял Локхарт, в своем костюме, и с довольным видом бросал в котел расческу, густо усеянную волосами.
— Незаметно забрал у подружки невесты! — объявил он, подмигивая.
— Что вы возитесь, я договорился, что поднесу чашу мира от лица... — с лица подбежавшего Слагхорна сползли краски, когда он увидел котёл.
Сириус тоже видел, что зелье безнадежно испорчено, но на лице Слагхорна при этом еще и читалось: «Неужели я был учителем настолько криворуких идиотов?!» Затем Гораций открыл рот и заорал что-то непотребное, но все звуки оказались заглушены громовым ревом труб. Тем не менее Гилдерой что-то там расслышал или всё же понял, так как озадаченно почесал в затылке. Но это не имело значения, зелье было не поправить, и Сириус ощутил, как его захлестывает волной отчаяния, не хуже, чем в Азкабане. Нет! Он не будет больше покорно сидеть и смотреть, как местные дементоры забирают его счастье!
— Редукто! — взревел Сириус, выхватывая палочку.
К счастью, он не забыл ее поменять, и новая палочка — ветка сакуры и волос единорога — слушалась его превосходно. Сириус с хлопком аппарировал сквозь дыру, подумав, что теперь пути назад нет.
— Я протестую против этой свадьбы и вызываю тебя на дуэль! — заорал он, практически в лицо жениху.
Возможно, тот был красив по местным меркам, умен, влиятелен и знатен, но сейчас это не имело никакого значения.
— Сириус-сан, уходите! — взмолилась Рэй.
— Нет! Я буду сражаться за тебя! — крикнул Сириус.
Рэй повернулась к жениху, но тот неожиданно сказал, медленно и тщательно подбирая слова.
— Не надо. Я понял гайдзина. Мы сразимся.
Все отхлынули к краю, освобождая место.
Он был хорош в магии, и отступившее было отчаяние снова начало заполнять сердце Сириуса. Воздух над площадью гремел и грохотал от магии, вспыхивал лучами заклинаний, и тут Цубаки допустил роковую ошибку. Он приблизился к Сириусу, то ли собираясь резануть его мечом, то ли готовясь ударить магией прямо в упор, но это было уже неважно. Гилдерой любил сражаться в такой манере, сокращать дистанцию, крутиться рядом, не давая ударить заклинанием или вообще оставаясь вне поля зрения, и за время бесчисленных спаррингов с ним Сириус выработал надежную контртактику.
Сириус широко шагнул навстречу жениху и от души пнул его между ног, после чего добавил прямой левой прямо в корпус. Цубаки отлетел и упал, после чего закричал что-то громкое.