Ночное дежурство прошло спокойно. Всю ночь ходили по своей территории и молились всем богам, чтобы ничего не произошло. Видимо, наши молитвы были услышаны. Утром отчитались в управе и были посланы отсыпаться. Предстояло ещё одно ночное и дневное дежурство, потом домой.
— Всё хорошо закончилось. Ты молодец. — покровительственно кивнул Ёркиз, когда мы вышли из здания управы и распрощались с остальными. Только молча кивнул. — Нам вроде в одну сторону?
— Не знаю. — пожал плечами. — Мне в «Золотой котелок».
— А, знаю. Хороший трактир. Значит, ты не в столице живёшь? В какой-то из многочисленных деревенек? Не местный?
— Да, переехал не так давно.
— Ясно, а я ближе к центру обосновался.
— Дорого там, не по карману обычному стражнику.
— Это да. Держись меня и всё будет хорошо. — самодовольно сказал Ёркиз.
— Постараюсь.
— Сколько ты уже в страже?
— Четвёртый год.
— Солидно и всё ещё обычный боец. — озвучил очевидное парень.
— Кому-то ведь надо лямку тянуть. — ответил, смотря на слишком медленно приближающуюся вывеску трактира.
— Ну, ничего. Будешь правильно себя вести, потяну с собой наверх. Уж секстером всяко станешь.
— Хорошо бы. Вот и мой постой. — наконец-то подошли к входу в заведение. — До завтра.
— Бывай, боец.
Быстро закинулся яичницей, запил холодным квасом и пошёл в сторону базарной площади. Там была хорошая лавка со сладостями, в которую регулярно наведывался.
— О, Эван, здравствуй дорогой! — расцвёл хозяин магазинчика при моём появлении на пороге. — Давно не заходил, как дела? Как братья?
— Всё хорошо, Бархил. Вижу у тебя тоже? — улыбнулся в ответ. — Сделай, как обычно. Извини, спешу.
— Ох, хорошо-хорошо, сейчас всё соберу. — заспешил сухонький старичок.
Вскоре вышел из лавки и уже через час подходил маленькому неухоженному домику, расположившемуся в бедном квартале, почти у самой крепостной стены. Обшарпанный низенький штакетник отделял малюсенькую лужайку с чахлой травой от улицы. На таком же обшарпанном, давно не крашеном, крыльце сидела худенькая девочка и игралась какой-то игрушкой. Я точно знал какой. Этого медвежонка, заказанного у именитого столичного мастера за достаточно большие деньги, я подарил на её прошлое день рождения. Малышка не выпускала его из рук, даже когда ложилась спать. Когда бодрым шагом подошёл к скрипучей калитке, девчушка оторвалась от своей игрушки, просияла, узнав меня, взвизгнула и бросилась навстречу.
— Дядя Эван присол! — подбежала она ко мне и обняла худыми ручками за ноги.
— Привет, Теная.
Отстранил от себя девочку, держа за плечики, и присел на корточки, практически став с ней одного роста. Худенькое тело, казалось, способен унести порыв ветра. Большие синяки под глазами Тенаи и изнеможённое лицо, напомнили мне Женю, который еле ползал по дому в поздней стадии болезни.
— Как ты себя чувствуешь? — улыбнулся девочке.
— Хорошо. — соврала она, не моргнув и глазом.
— Мама дома?
— Да. Пойдём. — вывернулась Теная и потянула меня за руку.
Сделал вид, что малышка меня повалила на дорожку. Пока я, кряхтя, поднимался, тихо бурча что-то милое в её адрес, она заливалась смехом и в нетерпении пританцовывала на месте. На крыльце нас уже ждала улыбающаяся женщина. Довольно симпатичная, ещё молодая, но уже видно, как её придавило жизнью и горем. Простенькое застиранное платье слегка трепал ветерок, Бьянка пыталась справиться худыми пальчиками с непослушной прядью тронутых сединой волос.
— Привет, Эван! — махнула она мне ладонью с видимыми мозолями и загрубевшей кожей от тяжёлой работы.
— Утречка, Бьянка. Всё хорошо?
— А что ты принёс? — потянула меня за ткань безрукавки малая.
— Теная! — воскликнула её мама и укоризненно посмотрела на потупившуюся девочку. — Разве так можно?
— Всё хорошо. — опустился на колено, с таинственным видом покопался в сумке, нагнетая интригу, и достал пакет со сладостями.
— Ух ты! — подпрыгнула девочка, когда увидела, что внутри. — Фнуснатища! А пирожков нет?