Всё тот же не изменившийся, с моего последнего посещения, заросший дворик и убогий домик, видавший и лучшие времена. На крыльце никого не было. Постучал в дверь, сильно надеясь, что семья дома. Через несколько минут раздался осторожный приглушённый голос:
— Кто?
— Теная, это дядя Эван. — почему-то покоробило себя так называть.
Дверь приоткрылась и в узкую щёлку, на уровне моего пупка, выглянула бледная девочка.
— О, привет, дядя Эван! — распахнула она настежь дверь, после того как внимательно меня обсмотрела и признала достойным доверия.
— Добрый вечер, заяц. Как ты себя чувствуешь? — присел, опершись коленом на подгнившие доски крыльца.
— Холошо.
— Мама дома?
— Да. — кивнула девочка. — А что ты мне принёс?
— Теная! — из кухни раздался грозный окрик. Через мгновение в проходе показалась женщина: — А ну, быстро доедать ужин, попрошайка!
— Извини, сегодня ничего, времени не было. Беги, нам надо с мамой поговорить. — поднялся на ноги, посмотрел на мать девочки. — Привет. Выйди на пару слов.
— Что случилось? — спросила женщина, закрывая за собой дверь.
— Бьянка, завтра тебе и Тенаи надо прийти к входу в правительственный квартал. Возможно, удастся помочь девочке.
— Как? — судорожно вцепилась в подол платья она.
— Завтра соберётся круг архимагов, они способны это сделать.
— И они возьмутся лечить мою дочь? — огромные глаза женщины не мигая уставились на меня. Пальцы побелели, стиснув ткань застиранной одёжки.
— Успокойся и слушай меня внимательно! — строго посмотрел на неё, дождался кивка и продолжил: — Магистр кое-что мне задолжал, тебе не следует ничего знать. Всё, что завтра будет происходить тебя не касается. К полудню вы должны подойти к воротам. Дальше вас заберут и отведут во дворец, меня не будет! На любые вопросы не отвечай, просто молчи. Молчи! От этого будет зависеть дальнейшая судьба Тенаи. И ей запрети говорить. Поняла?
— Да. — кивнула побледневшая женщина.
— Если всё сделаешь правильно, архимаги её вылечат. Услышала?
— Да. — твёрже кивнула мать больной девочки, в её глазах появилась решимость спуститься в ад ради ребёнка.
— После круга не сопротивляйся и ничему не удивляйся. Я сам не знаю, что будет. Всё поняла?
— Да.
— Не подведи себя и дочку. — развернулся и пошёл к калитке, когда-то выкрашенной в белый цвет.
— Эван, ты кто? — донёсся вопрос мне в спину.
— Не надо тебе этого знать. — махнул рукой не оборачиваясь.
Немного покружил по улицам, в который раз прогоняя план в голове и крутя со всех сторон возможные события. Ничего нового придумать не смог. От меня ничего не зависит, я сторонний наблюдатель в этой ситуации. Забрал мерина с конюшни и через час покинул столицу империи.
Глава 16
До полуночи не спеша ехал в сторону Ургейла. Благо ночь была безоблачной и дорогу было неплохо видно. Тишина, спокойствие, прохладно, очень приятно так странствовать. Заночевал в маленькой рощице у самой дороги. Судя по следам здесь часто устраивали стоянки путешественники, не успевшие доехать до постоя. Наверное, где-то впереди, и, возможно, не так далеко, стоит трактир или деревуха, но мне сойдёт и эта рощица. Быстро набил желудок вяленым мясом, которое захватил с собой из дома. Спал вполглаза, естественно, практически не выспался. Отвык вот так бродяжничать. Сытая спокойная жизнь и уют расслабляют. Всего лишь четыре года назад пешком прошёл всю, далеко не маленькую, империю в обе стороны и не жаловался. А здесь всего-то одна ночь под открытым небом и уже бок болит, спина стреляет, нога не так сгибается. Всё же прав Саша, старею.
Утром, пока нежарко, быстро собрался и за несколько часов преодолел ещё чуть больше десяти километров. Завтракал в седле, закинул в рот несколько ломтей сушёного почти каменного мяса и долго разжёвывал, обозревая окрестности. Примерно на полпути до Ургейла свернул к виднеющимся в стороне деревьям. Вскоре, проехав низенький молодняк, спрыгнул с мерина и повёл его под уздцы вглубь леса. Конь жалобно косился на меня большим тёмным глазом, ему столько работать не приходилось уже очень давно. Ничего, втянемся, привыкнем.