Пацаны несколько раз заводили разговор о женщине для меня, но я пресекал и наотрез отказывался. Мне вполне хватало интрижек или просто шлюх в городе. Вязать себя по рукам и ногам абсолютно не хотелось. Хорошо зная ситуацию в империи вешать на свою шею ещё и женщину не было никакого желания.
— Эй, хозяин, как тут? — крикнул, подходя к невысокому крыльцу.
— Ой, па! — выскочил на улицу поджарый подросток с метлой в руке.
— Вот сколько раз тебе говорил? — посмотрел на сына, пожимая протянутую руку.
— Ну, па. Нет же никого.
— Неважно, так же потом где-нибудь выдашь. Как нам объясняться? Мне двадцать два, тебе двенадцать и во сколько это у меня получилось сына заполучить?
— Ой. Здесь никто считать не умеет.
— Не надо недооценивать местных.
— Да, мало ли. Может быть, это такое чудное прозвище. — широко улыбнулся он. — Старший брат меня с пелёнок вырастил вот и привык его папой называть, а теперь уже и не хочу ничего менять. Всегда можно отбрехаться!
— Ага. — покивал головой. — А если Женя ляпнет?
— Ну вот такая у нас странная семейка. — хохотнул подросток.
— Никто старшего брата слушать не желает. Издеваются, дразнят. — горько вздохнул. — Новых, что ли, завести?
— Давно пора! Иди руки мой, сейчас завтрак погрею. — исчез в доме Саша.
— Пора-пора. А нафиг оно надо? — бурчал под нос, идя к бочке с водой. — И что с ними потом делать?
Пока плескался в прохладной воде, вытирался полотенцем и переодевался в чистое, Сашка разогрел еду и накрыл стол в беседке. Одна из вещей, которую мы принесли в этот мир. Здесь беседки, в нашем понимании, были не приняты. Максимум кто-то брёвнышко кидал в тени под деревьями и там отдыхали. У нас же была полноценная добротная крытая беседка, в которой мы проводили много времени.
— Первый урожай. — похвастался сын, подвигая мне тарелку с пикириками. Овощ по вкусу напоминал наш огурец, только был круглым и оранжевым.
— Какие красавцы. Каждый год у тебя урожай всё лучше и лучше. — подхватил кусочек и макнул кончик в соль. — Талант ты, Сашка.
— Да ладно. — махнул он рукой. — Сами растут, как сорняк.
— Ага, так я и поверил. А чего ж ты тогда прыгаешь вокруг них начиная с зимы и до середины осени?
— Всё любит внимание и заботу. — флегматично пожал плечами подросток, накладывая кашу мне в тарелку большой деревянной ложкой.
— У тебя уже очередь из соседей выстроилась за урожаем?
— Да ещё с весны ссорятся, кто первым записался. — подхватил со сковородки котлету и положил мне.
— Силён. — уважительно посмотрел на сына.
— Просто местные не знают наших технологий. Все вокруг живут как в средневековье. То, что я рощу рассаду в доме, когда они ещё печи топят, для них откровение и чудо. Ты лучше скажи, почему вчера не вернулся?
— Тайники задержали до утра, выясняли, выспрашивали. Люалов вчера прижали, так они взорвали половину улицы, вместе с собой и магами их штурмовавшими. — разламывая котлету, ответил сыну. — Ну и мы там рядом околачивались. Ерунда. Что тут за шухер?
— Вроде бы где-то недалеко видели какую-то подозрительную группу. Вот все и всполошились. Компот?
— Наливай. — улыбнулся и протянул кружку. — Активизировались в последнее время альвы и их прокси на фронте. Жаль, если придётся уезжать. Вроде бы как прижились, только домом стали называть.
— Угу. Мне здесь нравится. — отхлебнул компот сын. — Неплохой получился. Будешь их искать?
— Угу. — кивнул. — Пробегусь по приметным местам. Если не ушли, то только в них и могут спрятаться. Как твои успехи?
— Что-то получается, но до тебя как отсюда и до Пекина.
— Нормально ты хорошо прогрессируешь. У меня в твоём возрасте даже намёков не было на ци.