— Я. — вышел вперёд перепуганный деревенский мужик с одинокой лычкой на плече.
— За него останешься.
— Есть. — вытянулся он.
— Шагай, говорящий Зыкхыр..
Альв ненавидяще сверлил меня взглядом около минуты, пока мне надоело и я приподнял барлер с намереньем пристрелить его здесь, видимо, что-то мелькнуло в моих глазах. Зыкхыр осунулся, повернулся и обречённо пошёл вперёд, в сторону моста. Я ткнул лошадь в бока и направил вслед за ним.
— Что мне сказать, когда спросят, куда делался командир? — догнал меня голос растерянного мужика.
— Скажи, что он преступник. Теперь ты командир и это твои проблемы.
Мы молча преодолели длинный каменный мост, по которому я не раз хаживал в былые времена, прошли мимо пустой башни второй заставы. Когда-то здесь кипела жизнь, легионеры отдельного речного добросовестно несли службу, а сейчас скучает секста раздолбаев в убогой форме, спящие на посту.
— Отпусти, Эван. — заговорил альв. На него с интересом покосился Саша, но промолчал.
— Шагай, убогий. За что тебя только сослали в такую глушь.
— Из-за..
— Заткнись, мразь. Мне всё равно.
Некоторое время он топал молча, поднимая облачка пыли за собой.
— Это кто? — не выдержал Саша.
— Альв, под прикрытием. Настолько убогий, что его сослали сюда командовать кучкой отребья.
— Серьёзно? — приподнял бровь сын.
— Слышь, Зыгур, сними амулет, дай полюбоваться на твою красивую рожу.
Альв зло зыркнул на меня и не подумал даже что-то делать, продолжая топать вперёд. Напитал тело ци и призрачна пуля, выпущенная из барлера, отстрелила указательный палец на правой поднятой вверх руке. Зыкхыр, взвыв от боли, упал на колени, прижал ладонь к животу и принялся раскачиваться из стороны в сторону, баюкая покалеченную конечность и тихо скуля.
— Ты смотри и амулет при нём, слабенький, но есть. Я в центр целился.
— Тварь, сука, ненавижу… Всё из-за тебя… — полился поток отборных ругательств. Перед глазами альва начал медленно и рвано формироваться какой-то рисунок заклинания.
— Как в плохом кино..
Три беззвучных выстрела в спину альва поставили точку в этом цирке. Тело завалилось набок, несколько раз дёрнулось и затихло. Ещё раз выстрелил в голову и убрал барлер в кобуру, а прозрачную руку обратно в тело.
— Поехали, нам ещё далеко. — посмотрел на побледневшего сына. — Что такое?
— Ничего. — отвернулся парень и тронул лошадь, таращившуюся на окровавленный труп тупыми ничего не понимающими глазами.
— Это альв, Саша. — поравнялся с ним. — Они уничтожили нашу прошлую жизнь, наш мир и пришли сюда, сделать здесь то же самое. Стоило его пожалеть?
— А мы позорно сбежали… — выпалил подросток.
— Забыл в каком вы все были состоянии? — тронул его за плечо. Сын дёрнул им, сбрасывая мою руку.
— Не забыл. — огрызнулся он, отворачиваясь.
— Так чего ты? Сейчас мы не бежим. Делаем что можем.
— Да! Замечательно воюем. — демонстративно осмотрелся он, намекая на пустынность местности и труп альва на обочине. — Результативно.
— Ты реально неправ, Александр. Этим рейдом мы сделали больше, чем империя за несколько месяцев, если не год.
— Мы! — горько усмехнулся подросток. — Мы все раздельно, нас нет! — выпалил парень, выплёскивая из себя боль, долго терзающую душу. — Мама где-то там. Женя на другом конце империи медленно умирает. Мы тут, плетёмся неизвестно куда! Стреляем… убиваем… Бежим… Я хочу домой!
— Тихо-тихо, Сашка. — неумело принялся успокаивать истерящего подростка. — Мы плетёмся в горы узнать, как вылечить Женьку. Узнаем, сделаем, встретим маму..
— Слабо верится.
— Женьку вылечим! Я обещал, сделаю.
— Вы всё равно не будете вместе… — после недолгого молчания сказал он, смотря куда-то вдаль пустыми глазами. — Уже никогда не будет, как раньше.
— Не будет, Саш. — не стал врать я, задумчиво постукивая пальцем по нагретому на солнце автомату. — Я как бы мёртв, сын. Так сложилось, никто не виноват.
— Ты вот. — развернулся и ткнул меня в плечо кулаком он.
— Угу. — задумчиво кивнул, покачнувшись. — И да, и нет. Тот я мёртв. Прости, сын..
Некоторое время ехали молча. Насупленный Александр смотрел вперёд. Мне тоже было о чём подумать. Дорога стелилась под копытами неспешно плетущихся лошадок, то поднимаясь на холм, то спускаясь в ложбину. Как будто ползём не по вражеской территории, а гуляем по парку возле дома.
— Раньше ты не мог… — наконец нарушил тишину он. — Сейчас ты очень сильный. Вернёшь старую жизнь, до всего этого?