— Ты как? — наклонился к нему и посмотрел в глаза.
— Не знаю, пап, но не болит ничего, вроде бы. — прохрипел он. — Дай воды?
Следующую неделю провели дома. Всё время настороженно ходя вокруг повеселевшего Евгения и сиюминутно спрашивая как он себя чувствует. Под конец он уже начал рычать только при нашем приближении. Но уже и так все видели, что ритуал сработал. Парень хорошо ел и спал, у него ничего не болело, он начал значительно больше двигаться. Даже успел немного поправиться, Миуки и Саша наперегонки закармливали Женю разными вкусностями. Даже завидно стало.
Понемногу начало приходить понимание, что, кажется, получилось. Осознал, какой камень всё время висел на душе. Сделалось необычайно легко и комфортно. Хотя нет-нет, а закрадывались мысли, а вдруг болезнь вернётся, но дышать стало намного легче.
Несколько раз быстро наведался к Байрону, там всё было без особых изменений. Войска начали штурм Гравка. Защищать порт было особо не кому, поэтому после доклада разведки, было принято решение его не стирать с лица земли. Сейчас там заканчивали зачистку, городок пострадал не сильно. Стад упорно сопротивлялся, поэтому его треть лежала в руинах, а остальная часть выглядела не сильно лучше. Легионы подошли к Тикруну и вот-вот готовились начать штурм. Всё это со слов магистра, склонного преувеличивать разыгравшуюся драму войны. Я вообще не ожидал от него такой сентиментальности. Не уверен, что он сможет служить после всех этих событий дальше, как бы ни сломался маг.
На седьмой день рискнул оставить детей на полдня одних. С Миуки покинули деревню и провели время вдвоём, наслаждаясь только друг другом и природой. Когда вернулись после обеда обратно, нас ждал сюрприз. На воротах вартовые сообщили, что ко мне заявились гости, мужчина и женщина. Гадать, кто это было не нужно.
— Всё нормально, Эван. — легонько толкнула в плечо кицунэ, шагавшая рядом.
— Конечно, ты же у меня есть. — улыбнулся девушке.
Заглянул через забор в собственный двор. Атмосфера царящая там, мне не понравилась. Перед крыльцом стояла, спиной ко мне, Вика. В дверях в воинственной позе застыл Женя. У перил замер Саша, во все глаза рассматривая свою мать. В стороне небрежно стоял, прислонившись к стволу дерева, высокий мужчина и профессионально контролировал местность. Его глаза тут же вцепились в меня. Сложенные на груди руки едва заметно дёрнулись, правая поглубже нырнула под свободную куртку. Показалось, или действительно почудилось характерное движение большим пальцем? Перед ним лежали объёмные походные рюкзаки местного покроя.
— Ты нас бросила! — донёсся голос Евгения до меня.
— Женя! Я пыталась помочь, пыталась найти лекарство.
— Где? У них? Нашла? Давай! — опять категоричный тон сына и он стоит с протянутой рукой, так и не сдвинувшись с места.
— Женя..
— Нет? А как же так получилось? — распылялся всё больше старший. — Оставить своих детей и уйти прислуживать этим!? Что тебе здесь надо?
— Я просто хотела..
— Что? — перебил её парень. — Я всё ещё не сдох! Сашка тоже в порядке! Отец нас вытащил в который уже раз! Он! Не ты!
Наверное, впервые за долгие годы я растерялся. Я и до этого не сильно представлял эту встречу, а сейчас и подавно не знал как себя вести. С младшим мы проводили больше времени и понемногу, точечными разговорами, я сумел поменять его отношение к матери. По крайней мере, до состояния, когда он её будет готов выслушать и, возможно, если не простить, понять мотивацию женщины. А вот Женя был категоричен и, похоже, непреклонен.
— Ещё и хахаля с собой привела! — уже почти кричал на неё сын. — Может быть, и отцом его назвать?
Мужчина поморщился.
— Женя! — в голос воскликнули Вика и Саша.
— А… — махнул он рукой и вернулся в дом, не забыв громко хлопнуть дверью.
— М… — промычал что-то младший, явно не зная, что делать.
Что-то не позволяло ему уйти вслед за братом, возможно, потерянный несчастный вид Виктории, опустившейся на колени и спрятавшей лицо в ладони. Возможно, не уверенность в суждениях Жени или просто сыновья любовь. Но и одновременно её поступок удерживал его на месте, не позволяя подойти, обнять и простить.
Тяжело вздохнув, открыл калитку и направился к крыльцу, краем глаза всё время отслеживая корпората, продолжавшего подпирать дерево.
— Вставай, нечего на земле сидеть. — положил ладони на её плечи и потянул вверх.
— Бо..
— Эван. Я там умер.
Усадил женщину на ступеньки и тяжело шлёпнулся слева, между ней и Сашкой, так и не сдвинувшимся с места.
— Что делать с этим чудом? — указал на мужчину глазами.