Что так взбесило Томаша, то ли слова Стеши, то ли ее интонация, но он с ревом подскочил к гамаку, вырвал из рук девушки книгу и вцепился в ее горло.
— Я что пацан? Ты чего из себя недотрогу строишь?
Стеша пыталась расцепить его пальцы и дергала ногами, раскачивая гамак. В конце концов, когда у нее уже не осталось сил, одна из веревок лопнула, и Томаш, потеряв равновесие, рухнул на землю. Этих секунд хватило Стеше, чтобы выбраться из сетки и броситься к дому. Она закрыла дверь, но для озверевшего мужчины стеклянная конструкция здания не могла быть преградой. Ударом ног он разбил окно и оказался лицом к лицу со своей жертвой. Его глаза налились кровью, кулаки сжались, но увидев холодный, полный ненависти взгляд Стеши, он процедил сквозь зубы: "Как была сукой, так сукой и осталась".
— Убирайся вон! — крикнула девушка.
Он криво улыбнулся, хотел было уйти, но вдруг накинулся на нее, прижал к двери и принялся рвать ее губы жадными поцелуями. Под его руками тонкая ткань платья расползлась, оголяя грудь, и он с маниакальной страстью начал мять ее, оставляя синяки на коже. Стеша пыталась вырваться, но силы были не равны.
Томаш, повалил девушку на пол, разорвал до конца ее платье и стянул с себя шорты, освобождая свою вздыбившуюся от нетерпения и гнева плоть.
— Отпусти, — взмолилась Стеша, — я согласна.
Томаш слегка ослабил хватку и заглянул девушке в лицо. По ее щекам текли слезы, но в глазах сверкали все те же ненависть и презрение.
— Нет, по-хорошему уже не получится, — срывая с нее трусики, нарочито вежливо сказал он. — Будет очень, очень плохо.
Издав жуткий, нечеловеческий крик, Стеша выдернула из-под сидящего на ней мужчины ногу, и со всей силы ударила его пяткой в пах. Томаш взвыл и засунул руки между ног, давая возможность девушке освободиться и добежать до кухни. Он кинулся вслед, путаясь в спущенных шортах, и забежав на кухню увидел, что Стеша стоит с ножом в руке, готовая кинуться на него, как гладиатор на дикого льва.
— Ты знаешь, что с тобой будет, если ты посмеешь приблизиться ко мне хотя бы на один шаг?
— Кто же так хорошо имел тебя там, Стеша, — криво ухмыльнулся Томаш.
— Не твое дело, проваливай.
— Значит я прав, нашла кобелька порасторопнее. Ну, ничего, его ты больше не соблазнишь, а ко мне еще приползешь. Ох, девочка, приползешь!
— Я лучше сдохну, — крикнула вслед уходящему Томашу Стеша, закуталась в остатки платья и, выронив нож, села на пол. Не двигаясь и почти не дыша, она слушала, как мужчина собирает вещи и уходит, хрустя разбитыми стеклами.
Через десять минут она связалась с парадромом и выяснила, что Томаш Лечински покинул центр, купив билет до Варшавы, и вызвала мастера, чтобы заменить разбитое стекло.
Забравшись в душ, Стеша целый час стояла под струями теплой воды, то плача от испытанного унижения, то смеясь от того, что все это закончилось. Потом, закутавшись в полотенце, она налила из начатой бутылки красного вина, забралась с ногами на подоконник, и уставилась на вершину вулкана.
— Имос, мой любимый! — молча кричала она — Мне плохо без тебя!
Выпив залпом вино из бокала, Стеша закрыла глаза. Как он это произнес?
---------
— Завтра! Ты улетаешь завтра! Сколько боли было всего словах. Память снова перенесла ее на века вперед, в тот самый последний вечер, и в ту самую последнюю ночь.
После разговора с серыми Стеша вернулась на площадь. Кутерьма поутихла. Увидев ее и парней, бывшие рабы обступили их и начали задавать вопросы. Точнее, вопрос был один: "Что нам теперь делать?"
— Очень скоро, может даже завтра, сюда прибудут люди, сумеющие вам все объяснить и помочь. А пока вернитесь в свои дома. Только помните, вы больше не рабы, но и не хозяева. Вы равны. Не давайте себя унижать, и не унижайте сами.
В том что, мужчины росли в подчинении, были свои плюсы. Они погалдели и начали расходится по домам, обсуждая проишедшее и свое будущее.
Иван дернул Стешу за рукав и споосил:
— Где моя Мара? Я хочу ее увидеть.
— Значит вам пора встретится, — обрадовалась девушка. Имос все время был рядом, заглядывал в ее глаза и искал в них ответ на свой единственный молчаливый вопрос: "Что будет с нами?" Стеша, как могла оттягивала разговор, она не знала, что сказать парню, и как объяснить, что никого "мы" быть не может. Сердце ее стучало через раз от боли, но она натянула на лицо маску радости и беспечности и делала вид, что совсем не волнуется по поводу расставания.
— Ты хочешь привести сюда Мару? — вопрос задал Имос, что бы хоть как то привлечь внимание девушки.