- Значит по-хорошему не получится?
- Никак не получится!
- Но это мы еще посмотрим!
Я хочу поднырнуть под его рукой, но Максим проворнее. Он одним рывком закидывает меня на плечо, лицом вниз и тащит в дом к Яроцким. Я кричу, прося отпустить, и одновременно любуюсь его накаченной задницей.
Нас видят все. Но этому варвару все равно. Он заносит меня в дом, поднимается на второй этаж, и я не слышу, чтобы он хоть чуть-чуть запыхался.
Мы в комнате с большой кроватью, и меня это пугает. А когда Головин закрывает дверь на ключ и выбрасывает его в окно, у меня начинается паника. Ну не будет же он меня насиловать, в конце концов? Хотя вряд ли изнасилованием можно назвать контакт, в котором девушка принимает активное участие. А именно так и будет. Надолго меня не хватит. Я прямо чувствую, как воздух в комнате становится тягучим, вязким. Но Головин на удивление спокоен и, кажется, не собирается на меня набрасываться.
- Не будем говорить, значит будешь слушать, - кажется, ему действительно есть что мне сказать.
Я пячусь от него назад, пока не натыкаюсь на кровать. От неожиданности сажусь и тут же подскакиваю.
- Даш, я очень некрасиво поступил с тобой. Прошу дай, мне шанс все исправить. Ну, или для начала, хотя бы объяснить.
- Максим, я не хочу с тобой говорить. Просто не хочу. Когда я хотела поговорить, ты не стал слушать. А теперь не надо.
- Даш, прости меня. Прости за все!
Головин медленно подходит ко мне, и я опять сажусь на кровать. Он пользуется этим и опускается на колени передо мной. Его руки берут мои в свои, и я чувствую, как по мне бегут мурашки. Прикосновения однозначно запрещенный прием в этом разговоре.
Я пытаюсь освободится, Но Головин сегодня настроен слишком серьезно. Поэтому мне остается только слушать его и не поддаваться сладким речам.
- Я ревнивый баран. Увидел тебя на фотке с этим чудовищем, и у меня просто крышу снесло. Я всю неделю думал о тебе. Блин, я жил ожиданием встречи с тобой, а тут это фото. Я никогда никого не ревновал, а когда это случилось, то просто не смог с собой справиться.
Его слова звучат так правдиво, что я боюсь, что мое сердечко дрогнет и я вот-вот ему сдамся. Хотя кому я вру? Оно дрогнуло еще там во дворе, когда я его увидела.
- Ты ревновал?
- Как очумелый.
- Но у меня ничего с ним не было. Это дурацкое фото просто фото.
- Я знаю. Потом узнал. Но слишком поздно.
- Я тебе не верю. Ты был в Германии со Светловой.
- Я не был в Германии со Светловой. Я хрен его знает, что она там делала и как меня нашла, но это просто дурацкое стечение обстоятельств, - Макс смотрит прямо в глаза и мне хочется сбежать, потому что я на грани того, чтобы поверить ему, - я ни слова не слышал из ее болтовни, я ее, в принципе, не замечал. Это был дружеский ужин. Да я бы его дружеским не назвал. Она сама себя развлекала. Все мои мысли были о тебе. И я тебе уже говорил, что Светлова – это не мое. Она просто неплохой человек. Со своими тараканами, но это не повод слать ее на хер. Но если ты против, одно твое слово, и я пошлю ее не задумываясь.
Я мотаю головой. Почему-то в горле образовывается ком, который мешает мне говорить.
- И, там, в клубе. Прости за это. Наговорил, а сам, как только ты ушла, за тобой рванул.
- У меня ничего не было с Матвеем.
- Это я тоже знаю. Потому что поехал ему морду бить, за то, что ушел с тобой.
- Набил?
- Ну, он мне больше, чем я ему.
Мне так хочется дотронуться до его лица, но я сдерживаюсь. Все его оправдания ничего не значат, повторяю про себя, но это только для моего мозга. Тело и сердце начинают меня предавать.
- Даш, я не могу без тебя.
И я без него не могу. Закусываю губу, чтобы не заплакать.
- Дай мне шанс все исправить. Я не прошу тебя сейчас поверить мне и принять с распростертыми объятиями. Но дай мне возможность показать, что я не совсем конченный придурок. Дай мне возможность показать, как ты мне дорога. Я обещаю, что больше никогда ситуация в клубе не повторится, или подобная ей.
- Та блондинка…
- Даже имени ее не знаю, - перебивает Головин, - и не хочу. У меня тоже с ней ничего не было. У меня после тебя вообще никого не было. Я вообще жил все это время одной тобой.
Я должна злиться и ненавидеть Головина, но его слова заставляют мое сердце таять. Я прям вижу, как от него откалываются кусочки льда.
- Два месяца?
- Я знаю, что немного опоздал. Я хотел к тебе приехать сразу от Матвея в ту ночь. Но ты бы меня не узнала. Матвей от души постарался.
- За что?
- За то, что тебя обидел. А потом уехал в Германию Матвей в конкурсе участвовал и ему была нужна наша помощь. Я ему задолжал. Сильно и много. Поэтому сначала два месяца Соколову, а потом всю жизнь тебе.