Как ведать, может быть, и есть в природе звуки,Благоухания, цвета и голоса,Предвестники для нас последнего часаИ усладители последней нашей муки.И ими-то Судеб посланник роковой,Когда сынов Земли из жизни вызывает,Как тканью легкою свой образ прикрывает,Да утаит от них приход ужасный свой!
Пусть сосны и елиВсю зиму торчат,В снега и метелиЗакутавшись, спят.Их тощая зелень,Как иглы ежа,Хоть ввек не желтеет,Но ввек не свежа.
Мы ж, легкое племя,Цветем и блестимИ краткое времяНа сучьях гостим.Все красное летоМы были в красе,Играли с лучами,Купались в росе!..Но птички отпели,Цветы отцвели,Лучи побледнели,Зефиры ушли.Так что же нам даромВисеть и желтеть?Не лучше ль за нимиИ нам улететь!
О буйные ветры,Скорее, скорей!Скорей нас сорвитеС докучных ветвей!Сорвите, умчите,Мы ждать не хотим,Летите, летите!Мы с вами летим!..
Сентябрь – октябрь 1830
Эрн. Ф. Тютчева, вторая жена поэта. Портрет работы Ф. Дюрка (масло). Мюнхен, 1840 г.
Еще в полях белеет снег,А воды уж весной шумят —Бегут и будят сонный брег,Бегут и блещут и гласят…
Они гласят во все концы:«Весна идет, весна идет!Мы молодой весны гонцы,Она нас выслала вперед!»
Весна идет, весна идет!И тихих, теплых, майских днейРумяный, светлый хороводТолпится весело за ней.
Не позднее 1830
Молчи, скрывайся и таиИ чувства и мечты свои —Пускай в душевной глубинеВстают и заходят онеБезмолвно, как звезды в ночи, —Любуйся ими – и молчи.
Как сердцу высказать себя?Другому как понять тебя?Поймет ли он, чем ты живешь?Мысль изреченная есть ложь.Взрывая, возмутишь ключи, —Питайся ими – и молчи.
Лишь жить в себе самом умей —Есть целый мир в душе твоейТаинственно-волшебных дум;Их оглушит наружный шум,Дневные разгонят лучи, —Внимай их пенью – и молчи!..
Не позднее 1830
«Как над горячею золойКак над горячею золой…»
Как над горячею золой[6]Дымится свиток и сгорает,И огнь, сокрытый и глухой,Слова и строки пожирает, Так грустно тлится жизнь мояИ с каждым днем уходит дымом;Так постепенно гасну яВ однообразие нестерпимом!..
О небо, если бы хоть разСей пламень развился по воле,И, не томясь, не мучась доле,Я просиял бы – и погас!
Не позднее 1830
«За нашим веком мы идем…»
За нашим веком мы идем, —Как шла Креуза[7] за Энеем:Пройдем немного – ослабеем,Убавим шагу – отстаем. Не позднее 12 декабря 1830
Весеннее успокоение
(Из Уланда)
О, не кладите меняВ землю сыруюСкройте, заройте меняВ траву густую!
Пускай дыханье ветеркаШевелит травою,Свирель поет издалека,Светло и тихо облакаПлывут надо мною!..
Не позднее первых месяцев 1832
«На древе человечества высоком…»
На древе человечества высокомТы лучшим был его листом[8],Воспитанный его чистейшим соком,Развит чистейшим солнечным лучом! С его великою душоюСозвучней всех на нем ты трепетал!Пророчески беседовал с грозоюИль весело с зефирами играл!
Не поздний вихрь, не бурный ливень летнийТебя сорвал с родимого сучка:Был многих краше, многих долголетней,И сам собою пал, как из венка!
После 22 марта 1832
С горы скатившись, камень лег в долине.Как он упал? никто не знает ныне —Сорвался ль он с вершины сам собой,Иль был низринут волею чужой?Столетье за столетьем пронеслося:Никто еще не разрешил вопроса.
15 января 1833
«В душном воздухе молчанье…»
В душном воздухе молчанье[10],Как предчувствие грозы,Жарче роз благоуханье,Звонче голос стрекозы… Чу! за белой, дымной тучейГлухо прокатился гром;Небо молнией летучейОпоясалось кругом…
Жизни некий преизбытокВ знойном воздухе разлит,Как божественный напиток,В жилах млеет и горит!
вернутьсяЗа исключением Чайковского, никто из великих композиторов – современников Тютчева при жизни поэта не создал вокальных произведении на его слова. Один Чайковский положил на музыку в 1865 г. стихотворение Тютчева «Как над горячею золой…» и его перевод из Гёте «Ты знаешь край, где мирт и лавр растет…».
вернутьсяКреуза – жена троянского героя Энея. Креузе было предсказано оракулом, что ей не суждено покинуть Трою, поэтому она, последовав за мужем, когда тот оставил Трою, в дороге все время отставала от него и в конце концов исчезла: согласно мифу, ее взяла к себе мать Энея – богиня любви Афродита.
вернутьсяПосвящено памяти Гёте, который скончался 22 марта 1832 года.
вернутьсяСтихотворение посвящено Эрнестине фон Дёрнберг.