Это было удивительно. В самый трудный момент Лина смогла взять себя в руки, успокоилась и даже оказала неоценимую поддержку Любе.
Я больше не видел в жене взбалмошную девчонку, способную своей невероятной импульсивностью будоражить всё вокруг. В мгновение она превратилась в отважную женщину — моё надёжное подспорье.
От осознания этого я был готов свернуть горы.
— Доктор, начинается… — со всей силы сжав ладонь Лины, простонала Люба.
— Замечательно, — приготовившись принимать новую жизнь, ответил я. — Тужимся!
Стремительные роды — страшное словосочетание для любого акушера. Только вспомнив про последствия, с которыми могла столкнуться роженица и новорождённый, волосы вставали дыбом. Там и острая гипоксия плода, и родовые травмы, и массивные кровотечения — даже в условиях оборудованного зала нередко приходилось вытаскивать пациенток с того света.
Но сейчас я не мог рассчитывать ни на неонатолога, ни на реаниматолога — никто не знал, сколько мы должны продержаться в этом чёртовом лифте. Поэтому пришлось мобилизовать весь внутренний ресурс, чтобы минимизировать возможные травмы.
К счастью, Люба оказалась настоящим бойцом. Благодаря её стойкости и упорству, через несколько минут в от стен отразился отчаянный детский плач. После того как мальчик оказался на моих руках, лифт двинулся.
В коридоре шестого этажа нас уже ждала целая команда специалистов. Успешно перерезав пуповину, новорождённого понесли в детское отделение, а Любу, после рождения последа, увезли в реанимацию.
Моя миссия была выполнена — и ребёнок, и мать теперь находились в надёжных руках. Прислонившись к стене, я медленно сполз на пол и перевёл уставший взгляд на растерянную Лину.
Сейчас её кровь остывала. Адреналин медленно отпускал тело, и от этого нежная женская кожа белела. Лина тяжело дышала, бесцельно уставившись в точку перед собой. Один Бог знал, о чём она сейчас думала… Поэтому я не сразу заговорил с женой.
— Ты молодец, — прошептал, легко толкнув её плечом. — Если честно, боялся, что запаникуешь, будешь бить по стенам, с требованием выпустить нас, — мягко улыбнулся. — Но ты не только взяла себя в руки, но и помогла Любе успокоиться. Спасибо…
— Как ты с этим справляешься? — не реагируя на мою благодарность, меланхолично спросила Лина. — Каждый день видишь страдания женщин, знаешь, что в любую секунду всё может пойти не по плану, принимаешь решения, от которых зависит чужая жизнь… — она повернула голову, стеклянными глазами посмотрев на меня. — Почему ты до сих пор не сошёл с ума?
— Не знаю, — усмехнувшись, коротко пожал плечами. — Возможно, я просто знаю, что на место боли всегда приходит счастье, — вздохнув, отвёл взгляд в сторону. — Видеть, как измученная тяжёлыми родами мать прижимает к себе долгожданного ребёнка — упоение для меня. Понимание того, что я помогаю женщинам исполнить одно из главных их предназначений, придаёт мне сил.
У меня, правда, не было ответов на вопросы Лины. В моменты, когда мне не удавалось спасти пациенток, я действительно сходил с ума, порывался уйти из профессии. Но после, видя надежду в глазах приходящих на приём женщин, я останавливался.
Со временем чувства тупились — руки перестали холодеть, а я, принимая важное решение, больше не колебался. Только вот страх снова увидеть безжизненный взгляд недавно горевших глаз до сих пор не отпускал.
— Я горжусь тобой, — я замер, услышав тихий голос Лины. — Горжусь и восхищаюсь… Знаешь, раньше я буквально ненавидела этот центр, бесконечных пациенток и твою постоянную занятость. Мечтала, что рано или поздно сможешь отказаться от работы здесь, примешь предложение отца и уйдёшь в его клинику, — она шумно вздохнула. — Но только сейчас я поняла: это не просто работа… Это призвание, Филипп! Сквозь боль и отчаяние ты помогаешь свершиться чуду. Настоящему чуду.
Лина продолжала говорить, но я больше не слушал её. Наблюдая за тем, как невольно подрагивали брови, морщился курносый нос и приоткрывались соблазнительно пухлые губы, я снова задумался: как так феерично мне удалось потерять своё счастье?
К сожалению, в тот момент я не мог поступить иначе. Лина так хотела большую семью, детишек… Настойчиво пыталась забеременеть. А я никогда бы не смог осуществить эту мечту.
Два года назад после кучи анализов и обследований мне поставили неутешительный диагноз — варикоцеле. Из-за расширения вен нарушилось кровоснабжение, что привело к снижению вероятности отцовства.