Но после введения анестезии у Северова случился отёк гортани… Он начал задыхаться. Тогда реаниматологам чудом удалось вернуть его к жизни, не прибегая к трахеостомии. Оказалось, у Филиппа была аллергическая реакция на какой-то компонент анестезии.
В итоге вместо двух дней муж провёл в больнице около месяца…
— У меня не было выбора, Лина.
— У тебя не было мозгов, Филипп! — не сдержавшись, воскликнула я. — Получается… Раз ты не выходил на связь, значит, что-то снова пошло не так?!
— И да, и нет, — поджав губы, Филипп коротко кивнул. — Операция прошла хорошо. Представляешь, меня даже откачивать не пришлось, — его шутки сейчас были как никогда неуместны. — Теперь я полностью здоровый! Правда, без телефона… Только в клинике я понял, что потерял его… А с моей памятью вспомнить чей-то номер было просто невозможно.
— Сумасшедший! — закатив глаза, горько усмехнулась я. — Бог с ним с этим телефоном… Лучше скажи, почему ты не обсудил всё со мной? Клялся, что больше не будешь ничего утаивать, и снова не сдержал обещание! Разве можно решать такие вопросы в одиночку?
— Нельзя… Ты права! Но… — он вздохнул. — Я не мог вернуться к тебе таким…
— Каким таким, Филипп?!
— Ущербным, Лина! — Северов со всей силы сжал руль. — Неполноценным… Если бы я не решился, если бы не сделал этого, рано или поздно мы снова могли прийти к разводу. Окончательно расстались! Понимаешь?
Да… Скорее всего, я понимала, о чём говорил Филипп. Но всё равно злилась. Подвергнуть свою жизнь опасности ради призрачного шанса зачать ребёнка… Словно не было другого выхода!
— Ну не дуйся, милая, — взяв меня за ладонь, Филипп переплёл наши пальцы. — Я виноват, что не посоветовался с тобой… Но я просто не мог. Знаю — отговаривала бы.
— И смогла бы отговорить!
— Конечно, — он мягко улыбнулся. — Конечно, смогла, любимая… Но я бы не простил себя. Как жить, зная, что не сделал всего для нашего счастья?..
Возможно, мне стоило продолжать спорить, найти тысячу и одну причину оказаться правой, сделать так, чтобы последнее слово было за мной. Но разве пререкания могли помочь нам наладить отношения?
Точно нет. Всё бы стало только хуже…
Осознав, что я не хочу ссориться с Филиппом, я решила попытаться понять его. Представила, что бы сделала я, оказавшись на его месте? Ответ пришёл сам собой — я бы точно шла до конца.
Сразу стало легче дышать.
— Да, возможно, ты прав, — сделав снисходительный вид, наигранно произнесла я. — Поэтому в этот раз я тебя прощаю… Но, пожалуйста, Филипп, больше никогда не так не делай. Если мы будем вместе, то и все решения должны принимать сообща… Ты понял меня?
— Конечно, понял, милая, — потянув к себе, Филипп нежно поцеловал мою ладонь. — Глупо снова такое обещать, но я постараюсь сделать всё, чтобы с этого момента между нами не было никаких секретов.
Глава 30
Я и забыла, как хорошо в деревне. Свежий воздух, благодатная тишина и радующий глаз вид — оставить родительский дом было лучшим моим решением.
В этот раз синоптики ошиблись. Конечно, небо заволокло тучами, но дождём даже не пахло. Наоборот, сквозь густые кучевые облака проглядывало яркое солнце. И от этого настроение только поднималось.
— Здесь совсем ничего не изменилось, — переступив порог, на выдохе произнёс Филипп. — Кажется, даже запах такой же…
Это была чистая правда. После смерти мамы выбросить дорогие её сердцу вещи не поднялась рука. Скорее всего, мне просто хотелось надолго сохранить тень её присутствия в доме.
— Я не стала ничего менять, — пожав плечами, села на диван. — Так мне кажется, что мама ещё жива… Словно я открою дверь, а она вот-вот вернётся из дальней поездки к тёте Лиде.
— Мне тоже её не хватает, — сев рядом, Филипп нежно обнял меня за плечи.
Я знала, что Северов не врёт. С моей мамой у них были особые, тёплые отношения. Она приняла его, как родного сына, подарив столько любви и ласки, сколько, наверное, Анфиса Петровна дать не могла.
Именно поэтому отсутствие Филиппа в день её смерти глубокой обидой засело в моём сердце.
— Давай не будем о плохом, — улыбнувшись, легко постучала по мужской ладони. — Лучше скажи, чем займёмся. Ты говорил, что хочешь отдохнуть… Сомневаюсь, что удастся выспаться в беседке. Поэтому готова выделить свою комнату.
— А где ляжешь ты? — правый уголок его губ приподнялся в масляной ухмылке. — Кровать там, конечно, небольшая… Но, помнится, места нам всегда хватало.