Воспитывая во мне монстра, едва я успеваю оказаться в его логове, он протягивает мне нож, чувствуя мой страх подступающей участи.
Он не отстанет. Никогда. Он как жвачка, которая прилипла к моей подошве, но от которой никак не отделаться.
Я злюсь, я мечусь, мне до жути не хватает воздуха и времени на осознание того, что если я сейчас это сделаю, то это навсегда оставит отпечаток на моём сердце. А после он будет заставлять меня прогибаться снова и снова. Но если этого не сделаю я, он выполнит за меня всю работу, заставляя нести груз вины до конца отмеченного мне срока.
Выбора нет.
Сейчас или никогда.
Я поднимаю взгляд на шатенку, замечая в её глазах целую палитру из чувств, которые постепенно выходят через влажную пелену. Такое чувство, что передо мной просто кукла, которой уже всё равно. Жизнь, смерть — она с почестью примет любой из вариантов.
А я зажмуриваюсь, зажмуриваюсь на секунду, сжимая в руке нож. И в следующее мгновение достаю весь свой запас бодрости духа и бью наотмашь, резко разворачиваясь и ударяя остриём Миронова. По какой части тела — не вижу. Не вижу через призму панической атаки, которая настигает, стоит мне услышать его крик. Лишь краем глаза успеваю задеть, как он сворачивается и валится с ног, попутно заставляя мозг работать продуктивней.
Времени как никогда мало, на счету каждая секунда. Я хватаю за руку Лесю и просто срываюсь вместе с ней с места, убегая вдоль по коридору и стараясь не оглядываться.
Помоги мне.
Просто подскажи, куда бежать.
Ноги несут сами, я перестаю осознавать происходящее, путаясь в коридорах, но ясность ума настигает, как только слышу басистое эхо, оглушающее со всех сторон.
— Лера!!!
Только вперёд.
Только не сдаваться.
Этому учил меня Михайлов.
И я постараюсь его не подвести.
Комментарий к Глава 12. Ты учил не сдаваться, я буду помнить Первое: я рада, очень рада, что все тут нормально восприняли появление нового персонажа в лице одной мадам)
Второе: я счастлива, что вам тоже близок этот жанр, ибо не все любят отсутствие романтики и ежедневного секса в каждой главе, ибо у меня тут в голове выстроенный жанр, который не предполагает PWP.
Пятое: я не сильна в математике.
Четвёртое: я люблю вас до магазина с алкоголем и обратно.
====== Глава 13. Добро пожаловать в мой мир ======
Из последних сил заставляю собственные ноги себя слушаться, запинаюсь, но всё же бегу, куда глаза глядят, покуда голос Миронова догоняет.
Я слышу его везде.
Будто эти стены — и есть он, и он повсюду, он целиком и полностью ломает рамки здравого смысла, нахально их сдвигая и заставляя верить, что мне недалеко до сумасшествия. Практически — пара шагов.
И я уже было кидаюсь к двери, но Леся неожиданно меня одёргивает, заставляя обернуться. Смотрю на неё, не желая медлить и уже было потянуть за собой насильно, но девчонка вдруг таращится испуганно, кивая головой в другую сторону.
— Нам туда.
Не знаю, почему, но я слушаюсь. Я не медля отпускаю из пальцев дверную ручку и несусь в том направлении, которое она указала. Да и каким оказывается моё удивление и положение дел, когда спустя пару минут я вижу свет. Свет, что пробирается через ветви многочисленных деревьев. Они во власти ветра, слышу шелест, слышу голос в голове, который не перестаёт твердить, что мы в долбанном лесу. И куда теперь бежать?
На пути куча веток, пробираюсь сквозь по какой-то тропе, царапая кожу колючими разветвлениями кустарников, а то и вовсе спотыкаясь, ибо под ноги смотреть нет времени.
Стены больше не давят. Я не слышу его голоса.
Зато чувствую стоп, когда шатенка буквально тормозит меня, заставляя совершить незапланированную остановку.
— Что ты делаешь? — формальность. Не хочу слышать причины. Не до того.
— Зачем бежать? — а зачем оставаться в лапах психа, который тебя минутами ранее прирезать хотел??
— Ты в своём уме? — твёрдо стою на ногах, которые так и рвутся пуститься отсюда подальше. Но я отчего-то смотрю на неё. На девочку, чьи глаза похожи на бездонную чашу. Только вот там, на самом дне, через призму её искажённой реальности я вижу крик о помощи. Она хочет, хочет сбежать, но этот чёртов придурок наверняка сотворял с ней нечеловеческие вещи, что вызывали привыкание. А после, стал персональным наркотиком. Таким, с которым можно расстаться только уйдя из жизни. — Открой глаза! — голос извне кричит, что надо спасаться, бросить эту глупую девчонку на произвол судьбы, но разум считывает за святой долг впиться этой девице в её хрупкие предплечья да встряхнуть, что я и делаю. — Ты погибнешь с ним, неужели ты не видишь?! — Господь, объясни, на кой чёрт она мне сдалась? В её действиях ни намёка на желание бежать, но есть в ней что-то такое, что не даёт сдвинуться с места.
— Я и так уже не жилец... — этот пустой голос словно заставляет верить, что пустота — единственное чувство, из которого состоит эта девочка. Будто ничего другого вокруг себя не видит. Что же он с тобой сделал...?
С мгновение сканирую её глаза, от природы будто небесно голубые, но с жизнью потускневшие и ставшие словно зеркалом мрачного неба, что сейчас над нашей головой. Они стеклянные. Опускаю глаза на её исполосанные руки, вмиг хватая за запястье и продолжая бежать, наплевав на её слова. Ещё спасибо скажет.
Не вижу, куда бегу. Просто вперёд, просто подальше, пока не замечаю чёртов выступ и не спотыкаюсь, угодив всем весом на землю. А выскользнувшая из рук Леся попросту запинается на том же месте, только вот не просто падает, а чуть ли не кубарем катится с небольшого склона, ведущего к едва проглядывающейся через кусты речке.
— Леся!!! — кричу, пытаюсь встать, снова запинаясь, но на этот раз делая своей опорой массивное дерево.
Я вижу, вижу как она приземляется спиной на тропу, и я уже было хочу спуститься с этого самого склона, но всё, что успеваю — это сделать один шаг.
А после рука в моих волосах, что силой тянет на себя. Резкий порыв влечёт за собой падение, когда я шиплю, приземляясь спиной на покрытую росой траву, ударяясь головой. И всё, что вижу над собой — затянутое тучами небо и лицо, которое мрачнее этих самых туч.
Есть ли смысл подниматься и бежать?
Наверное, это будет выглядеть до жути нелепо и смешно, но я опираюсь на локти, морщусь, когда голова отдаёт гудящей болью при попытке кое-как подняться, а потом... потом боль зажимает практически все внутренности, когда стоящий надо мной не слабо замахивается, пинает, заставляя дважды перевернуться и упасть на землю снова.
Больше предпринимать попыток сил нет.
Мышцы расслабляются, глаза невольно закатываются, покуда деревья переплетаются между собой в затуманенном взгляде. Мало, что соображаю. Боль приносят даже руки, когда он поднимает меня с земли, возвращая по тому самому маршруту, по которому я так усердно уносила от него ноги. И впоследствии провалилась, поставив одну чужую жизнь превыше своей.
Не до конца помню весь путь. Не помню, как снова оказалась на кровати. Помню только, как попыталась открыть глаза, пытаясь понять, всё ли это сон, или он действительно здесь, в комнате, рядом со мной, периодически чертыхается и зашивает сам себя, рыча от боли.
Глаза хватают бутылку, что на столе с допотопными ножками, еле-еле его держащими.
Блондин жадно делает несколько глотков, морщится, с грохотом отставляя бутыль обратно и снова принимаясь за дело. Видимо, эти градусы вместо обезболивающего.
Чёртов псих...
Но больше всего удручает тот факт, что я сейчас поверну голову и снова увижу её. Ту самую шатенку, чью жизнь я так отчаянно пыталась спасти.
Я не перенесу. Я попросту не перенесу её глупости, я сама лично сделаю с ней то, что не доделал Глеб. И, видимо, включая защитную реакцию, мой мозг ещё на время отправляет меня туда, где мне самое место — в сон. Разум не окрепший, в реальности мне ещё не место.