Мучение медленными, но верными шагами переходит в экстаз, обхватываю ногами его торс и прижимаю, словно в надежде ощутить его в себе сильнее прежнего. Упираюсь подбородком в плечо и непроизвольно упираюсь взглядом в дверь, что тихо открывается под напором сквозняка.
Но лишь спустя секунды понимаю, что окно закрыто, и никакому сквозняку тут не место и подавно. А на пороге вижу силуэт, что наблюдает за всей этой открывшейся картиной, приводящей в немой ужас даже меня.
Время будто останавливается, я не перестаю сверлить напуганными глазами того, кто стоит возле распахнутой двери, не шелохнувшись.
Раскат грома.
В его свете я вижу Глеба, он выжигает взглядом, его лицо окровавлено, как и ниспадающие светлые пряди, вымокшие в грязно-алом цвете, а губы скошены в откровенный оскал, что останавливает сердце.
Крик.
Скорее, даже, истошный вопль, когда я подлетаю на кровати и стараюсь моргать как можно чаще, прерывисто и тяжело дыша.
Но дверь закрыта, за окном продолжает шуметь дождь, а на кровати я нахожусь одна, проснувшаяся в горячем поту.
— Чёрт... — хватаюсь руками за голову, пальцы сжимают взмокшие у корней пряди, каждый вздох всё ещё даётся с трудом.
Пытаюсь взять себя в руки, в горле пересохло, мне чертовски необходим свежий воздух или хотя бы глоток воды.
Ноги по-прежнему тихо сводит, колени дрожат, но я подскакиваю с кровати и несусь к двери, распахивая ту и невесомо врезаясь в фигуру, что стоит у порога.
Глаза округляются сильнее прежнего, приходится задрать голову, чтобы увидеть этот взгляд. А после — услышать голос, который вытесняет из головы всё, заставляя забыть, зачем я вообще намеревалась покинуть эту комнату.
— Далеко собралась?
Комментарий к Глава 27. Вещий сон? Родные, безумно по вам скучаю и прошу простить за отсутствие. Но оно вынужденное, со мной скоро всё будет хорошо и буду писать чаще, обещаю..
А ещё позвольте поведать, что я тут нашла драббл с шикарным мужчиной. Да-да, я про Макса. Зацепил он меня, поэтому делюсь с вами и передаю автору огромное спасибо, ибо с этим брюнетом ох как мало того, что хочется перечитывать... https://ficbook.net/readfic/6721364
Ну и по традиции, рада каждому вашему слову.
Безгранично люблю...
====== Глава 28. Дорога в неизвестность ======
Под агонией желания еле стою на месте, цепляясь за осколки вариантов ответа, уже было открывая рот в надежде вымолвить что-то про воду, но быстро оседаю, вспоминая, чем подобный ответ может обернуться.
— Я... — думай, Лера, думай... — я хотела проверить, всё ли с тобой в порядке, — брехло...
— Спустя три часа? — он приподнимает бровь, а я нижнюю губу закусываю, стараясь спрятать неловкость во взгляде подальше куда, но выходит ужасно, покуда вариантов не так уж и много. Неловко. До жути просто.
— Слушай, я просто...
— Уснула? — усмехается, только вот не пойму, от злости или от нелепости ситуации, когда его глаза скользят на кровать, явно повествующую о том, что кто-то на ней сладко поворочался во сне. — Под сладкие убаюкивающие выстрелы? — теперь улыбка, странная весьма, и я всё ещё не знаю, куда мне деться с этой комнаты допроса.
— Прости, — не знаю даже, зачем это говорю, и ещё глаза в пол, как будто есть, за что извиняться. — И спасибо... — а вот это уже, кажется, более к месту, ибо если бы не он, чёрт знает, сколько бы пуль пронзили моё тело.
Он усмехается, а я на зов усмешки поднимаю глаза и невольно в памяти недавний момент прогоняю. Как вышла на улицу, как не успела понять, что к чему. Но лучше всего я помню его руки, которые держали так крепко, будто я самое ценное, что есть в его жизни. А ещё помню его спину, за которой, кажется, в тот момент пронеслась вся моя жизнь. Одно вот только не ясно — это инстинкт у него такой был, или же Глеб в этом вопросе приложился, оставляя приказ беречь меня, как зеницу ока.
Неловкую паузу сам нарушает, не громко откашливаясь и приказывая мне собраться. Конечно, если это можно назвать приказом...
Сначала непонимающе гляжу, уже было выдыхая разочарованно, а потом вспоминаю, что этот штурм может продолжиться, и сейчас действительно самое время свалить отсюда куда подальше. И мысль эта не гнетёт. По крайней мере, он издеваться над людьми не заставляет, и на том спасибо.
Коротко киваю, прикидывая, что сейчас с моим собранным пакетом, который я, кажется, выронила из рук, когда от пуль уворачивалась. А после удивляюсь, когда спускаюсь вниз и нахожу его целым и невредимым у входной двери. Которая, кстати, тоже целая, что наталкивает на мысль, что брюнет к подобным нападениям готов был, окружив себя пуленепробиваемым убежищем.
Всё уже позади, за дверью тихо, ни души, но я всё равно останавливаюсь за шаг до выхода, страшась потянуться к ручке. Мне страшно. Мне до жути страшно даже за порог этого дома шагнуть, но я на автомате улыбаюсь, как и когда-то всем проблемам, сваливающимся мне на голову. Наверное, кто-то свыше написал мою жизнь именно так, подкидывая мне новых испытаний раз за разом.
Дверь открывает Максим, видимо, не имея желания выждать, покуда на меня снизойдёт озарение.
Снова порог, эта улица и его машина в поле видимости. И я механически озираюсь, топая за ним и стараясь не отставать ни на шаг. Себе дороже.
А после пассажирское, тихая музыка и долгая дорога, в которой я даже глаз сомкнуть не смею, наслаждаясь ночным видом и минутами спокойствия. Их я решаюсь ценить при любом удобном подвернувшемся варианте.
— От Глеба по-прежнему ничего? — в тишине уже и ехать неловко, но начать диалог не позволяет отсутствие общих тем, поэтому единственное, о чём я могу заговорить — это тема Миронова, о местонахождении которого мне до сих пор ровным счётом ничего неизвестно.
А Макс хмыкает. С усмешкой больше. Даже вижу, как уголок губ оттягивает, да в окно поглядывает, не выпуская руль из пальцев.
— В первый раз такую преданность встречаю.
Признаться, до меня не сполна доходит суть его слов. Но стоит включить голову, и я начинаю понимать, что он имел ввиду.
Уманьяченный психопат, разъезжающий по миру и творящий беспредел. И я прицепом, выполняя против своей воли любую его прихоть. А после разлуки ещё и интересуюсь, не попал ли он в беду. И правда напоминаю себе верную собаку, готовую принимать и ждать своего хозяина в любом случае, будь тот любвеобильным семьянином или же отбитым наркоманом.
Перенимаю его жест и тоже тяну улыбку.
Уже который раз я испытываю судьбу, как и который раз убеждаюсь, что он ничего не скажет. Повторно спрашивать бесполезно, наверняка услышу какую-нибудь издёвку.
Наплевать.
Рядом тот, который закрыл собой от пуль, а я его расспрашиваю о том, кто видит во мне персональную игрушку. Смешно. Смешно и горько, покуда прислоняюсь лбом к окну и вспоминаю, что за всей этой историей я забыла главного. Того, к кому стремилась сбежать ещё какое-то время назад.
И вся последующая дорога проходит под размышления и несбывшиеся фантазии о том, что бы сейчас было, будь я рядом с Мортом.
Наверняка мы бы сейчас спорили, что купить на ужин. А потом бы спорили, какой посмотреть фильм. Я бы дулась, злилась, смеялась и...была бы счастлива, но вместо всего этого я просто-напросто снова еду в неизвестность, абсолютно не предполагая, что ждёт меня, когда стрелки часов переместятся.
И когда мы тормозимся у небольшого, одноэтажного мотеля, я невольно ухмыляюсь, секундной вспышкой в мыслях вспоминая, что подобные остановки были присуще никому другому, как Глебу. Макса же в этой роли я пока представить не могла, как ни крути.
— Пойдём, — мужских качеств никто не отменил, он открывает мне дверь и подаёт руку. А я выхожу, молча, топая за ним с пакетиком в руках.
Снятый им номер ничем не примечателен.
Маленькая комната с двуспальной кроватью и заветной дверью, за которой, к счастью, я нахожу ванну, отчего-то спеша смыть с себя всю дорожную пыль. Да и весь прошедший вечер, который выдался более, чем насыщенным.