— Не пьёт, не курит. Ведёт здоровый образ жизни, — из уст Лилии это прозвучало, как обвинение в государственной измене.
— А женщины?
Она быстро посмотрела на меня и нервно улыбнулась. Облом, не дамский угодник! Ну так это я за неделю и сама поняла, хотя обычно разведённый мужчина долго одиноким не остаётся.
— Причина его расставания с женой?
Я спрашивала и делала пометки в блокноте. Старая привычка, но здорово помогала структурировать информацию.
Записывала всё, даже то, что Немов любит красные яблоки и терпеть не может груши. Вдруг я решу ему напакостить, так сделаю грушевый сок и подмешаю его в апельсиновый.
Цитрусовые любила я, но кого это сейчас волнует?
— Говорит, что не сошлись характером, — фыркнула моя нанимательница и снова огляделась по сторонам с видом барыни, попавшей в публичный дом.
«Вы мне не ровня», — говорил этот взгляд.
— Ясно же, что бабу нашёл. Да жениться повторно, в петлю лезть, не стал.
— А почему ребёнка под совместную опеку взял? — допытывалась я с хваткой заядлого следователя.
А что, довелось мне и следачку изображать, так я изучила характерные жесты и переняла их бульдожью хватку в добыче полезных сведений!
— Чтобы бывшей досадить. Даже алименты с неё сначала стребовал. Мол, себе Ритку оставлю. Говорю же, жлоб ещё тот.
И снова сестра моей жертвы сказала это так, будто не было в мире проступка более тяжкого, чем выбивание алиментов с бывшей. Кроме как нежелания поделиться наследством со сводной сестрой.
Я не стала напоминать Лилии, что Немов не был в восторге от того факта, что его отец долгое время жил на две семьи.
— Потом они договорились с Васелиной, жена это бывшая, что Рита будет жить с матерью, но регулярно приезжать к отцу. Вроде бы даже насчёт алиментов условились. Но это неточно. Фил — человек тяжёлый, весь в свою мать.
Вот-вот, сейчас Лилия Аркадьевна начнёт говорить о том, что мать Филиппа не давала мужу уйти к той, кого он искренне любил всю жизнь. То есть к матери самой Лилии.
Ох уж эти детские травмы! Как удобно на них играть, когда этого требует ситуация! Поработаю ещё пару лет и смогу на психолога пойти учиться. Если захочу, а захочу вряд ли, сыта чужими комплексами по горло!
Так, Лара, перестань думать о посторонних вещах! Ты на работе, а не дома с бокалом вина!
Встреча с Лилией подошла к концу. По негласным правилам её начинала и заканчивала моя нанимательница, мне же оставалось лишь принять полученную информацию к сведению и начать действовать.
— Сейф у него в кабинете, Лара, — выразительно посмотрела она на меня с лёгким укором. Мол, неделю там ошиваешься, а не продвинулась ни на миллиметр!
— Да, за картиной с бушующем морем. Но к нему нужен код, вы понимаете, это не так легко, — ответила я довольно резко.
Мы как раз вышли на улицу под жаркое летнее солнце. Я надела специально купленную шляпку с большими полями и нацепила на нос очки-авиаторы. Прямо нимфа курортного города!
На самом деле я предпочитаю чёрный цвет в одежде всему остальному, но для клиентов это выглядит слишком мрачно. Вот и приходится актёрствовать. Впрочем, я это дело обожаю.
— У меня есть план, Лилия Аркадьевна, но я не хочу посвящать вас в его детали, — произнесла я на прощание.
— Боже упаси, — хмыкнула собеседница и, махнув рукой, пошла к машине.
Подвезти не предложила, да я бы и не согласилась, но этот факт уже говорил о многом. Например о том, что владелица «Пежо» считала меня кем-то вроде обслуги. Человека, выполняющего за неё грязную работу.
Знаю по опыту, такие после выполнения задания постараются не заплатить полную сумму, сказав, что «это было слишком легко».
На этот случай у меня и был козырь в виде всемогущего покровителя.
А пока надо сосредоточиться на выполнении задания. К тому же план у меня, действительно, был. И реализовывать его я начну уже завтра.
3.1
— А куда мы пойдём сегодня? — спрашивала Рита снова и снова, но делала это словно механическая кукла. Неживая девочка из «Трёх толстяков», которая на самом деле оказалась настоящей.
Дышащей, чувствующей. Ранимой.
Живой.
— Можем снова в зоопарк или просто прогуляемся. Зайдём в «Мак» перекусим.
— Не хочу.
— Ты скучаешь по маме? — спросила я, присев на диван рядом, и взяла её за руку. Вообще, я не очень люблю проводить время с детьми, хоть и имею соответствующее образование.
Но с Ритой Немовой общий язык мы нашли сразу.
— Помнишь, мы с тобой договаривались? — осторожно начала я, рисуя круги на её ладошки. Нас обоих это успокаивало, создавало иллюзию, что нет в мире ничего важнее, чем это невербальное общение.
Просто сидеть рядом и болтать о важных и не очень вещах.
— О чём? — сразу подняла голову Рита, в её тёмных глазах блесну лучик любопытства, и от этого они оживали, делали хозяйку похожей на маленькую фею, задумавшую шалость.
Я наклонилась к девочке и зашептала:
— Ты говорила мне, что как только увидишь солнышко на руке, нарисованное мной, то не станешь ничего скрывать. Ну, вспомни, Лучик!
С разрешения девочки я стала называть её так, как звал Риту отец. Это было нашей тайной уже несколько дней, прошедших с того самого разговора с её отцом.
Рита открылась мне не сразу, не полностью, но потянулась к единственному взрослому, у которого действительно хватает времени выслушать её. И не засмеяться при этом, не отмахнуться, не начать отчитывать.
Честно сказать, я и сама отдыхала душой в обществе этой милой девочки от проблем взрослого мира. Того самого, где ложь была во спасение и на погибель. Где ложь главенствовала над правдой в жизни любого, кто хотел преуспеть.
Но за ложь всегда приходилось платить.
Вот и сейчас в гостиную, где мы сидели утром после завтрака с Ритой, вошёл Немов. С нашего разговора прошла неделя, и он начинал терять терпение.
— Лариса, подойдите на два слова, — сказал он тоном, не предвещающим ничего хорошего.
— Подожди, я сейчас, — поднялась я с дивана, и девочка ухватила меня за руку.
— Ты же не уйдёшь от нас? Насовсем?
И посмотрела так жалобно, что у меня ком в горле встал. Похоже, я начинаю привыкать к дочери Немова, привязываться. Не стоит этого допускать!
— Нет, конечно. Подожди здесь, будь умной девочкой. Посмотри мультик на планшете. Я тебе вкладку открытой оставила. «Леди Баг», как мы с тобой смотрели. Потом обсудим, хорошо?
Я погладила малышку по щеке и отошла к её отцу. Чувствовала кожей, что он недоволен. И даже понимала почему.
— Лилия сказала вам что-нибудь полезное?
Разговор происходил на кухне. Нина Сергеевна вышла в магазин, так что можно было не опасаться лишних ушей.
— Нет. Только что наследство от отца распределилось, по её мнению, несправедливо.
Я с удовольствием наблюдала, как на лице мужчины заходили желваки. К его чести, он не стал комментировать факт распределения наследственных благ.
— У меня к вам просьба, Лариса, — произнёс Немов через пару секунд. И понятно, что отказов он не примет. — Скажите Лиле, что знаете, где находятся мои бумаги. Видели, так получилось. В сейфе за картиной.
— Хорошо, — кивнула я, а сама подумала: «Все и так знают, что в сейфе».
— И ещё: завтра Рита будет по Скайпу разговаривать с матерью. Будьте рядом и скажите потом, о чём они беседовали. Васелина, моя бывшая, станет задавать те вопросы, которые могут меня в той или иной степени дискредитировать. Дочь не понимает, её ответы будут истолкованы превратно.
— Можете не продолжать, Филипп Аркадьевич, — улыбнулась я. — Всё сделаю. Вы пошли мне навстречу, я этого не забуду.
Улыбка моя, должно быть, со стороны выглядела растерянной, немного смущения никому не повредят.
— А как вы жили раньше? Действительно, работали у всех этих людей?
— Да.
— Впрочем, это неважно. Не хочу знать о вас ничего лишнего. Сделайте, как я сказал, поговорим потом, — произнёс мужчина быстро, давая понять, что разговор окончен.