МК. Рабочие места?
АКТ. Рабочие места. Скоро все эти симпатичные девчонки и мальчишки начнут искать себе место работы. Есть ли смысл идти им в наше негосударственное музыкальное радиовещание, или единственное, что им светит, это «Маяк-24» или «Радио России»? Абсолютно конкретный вопрос, на который на самом деле можно ответить «да» или «нет».
МА. Я могу сказать про наше радио (не «Наше Радио»). У нас действительно есть система. Дело в том, что свежие мозги всегда нужны. У нас есть система стажеров, когда мы берем молодых ребят-журналистов, у них есть испытательный срок, месяц-два, у них есть шанс себя проявить. Конечно, радиостанции стараются брать, переманивать, перекупать уже готовых, состоявшихся. Но готовые, состоявшиеся дорого стоят. Поэтому есть шанс у молодых, талантливых себя показать и, как говорится, продать.
АКТ. Что они могут делать на «Хит FM»?
МА. Они могут быть диджеями, они могут быть журналистами блока новостей, они могут быть журналистами музыкальными, они могут заниматься пиаром и т. д. Есть разные вещи. На музыкальной радиостанции есть что делать.
МК. Если кратко ответить, я не думаю, что есть радиостанция, которая откажет вам, когда вы придете и скажете, что вы пять дней в неделю готовы в вечерние часы посвятить ей четыре часа бесплатно. Такой станции нет.
Вы приходите и говорите: «Я готов работать четыре часа каждый день с 8 до 12, или там выбирайте по своему графику. Я готов делать ту работу, которую нужно». И, как правило, это будет работа телефониста. Или корреспондента, если вас обучат минимальным навыкам, и вы будете бегать, высунув язык на плечо, и делать это абсолютно безвозмездно. Я считаю, что только так и надо начинать. И если следующим шагом вашим будет то, что вы прислушаетесь к эфиру, поймете особенности и сделаете свой репортаж, напишете свой текст, не будет главного редактора, который не посмотрит из принципа, из-за того, что вы начинающий, и если это будет талантливо написано, не выкинет это в корзину. Если это будет талантливо, то с этого все и начнется. Поэтому я верю абсолютно точно в то, что, начиная с самого простого, талантливый человек все равно пробьет себе дорогу.
Мы каждый год пропускаем через станцию, в общей сложности, больше сотни людей, которые приходят к нам или на короткий период, или на длинный, или уходят, или остаются. Не думаю, что за последние годы я принял на работу больше одного или двух людей специально, по рекомендации или по совету, или из-за того, что это было нужно. Но все они пришли со стороны, с улицы, и, в общем, я уверен, что все в ваших руках, абсолютно.
АКТ. Ну что, ребята с улицы? На самом деле очень приятно, что есть шанс, и, честно говоря, я не ожидал такого конструктивного ответа. Сейчас у нас на музыкальных радиостанциях спрос на слова и тексты минимален. Хорошо, что это не так, мы уже проехали все временные рамки. Давайте, если есть какие-то вопросы, на которые Матвей и Миша хотели бы ответить, то вперед.
6. ЗАСЕДАНИЕ КЛУБА ЛЮБИТЕЛЕЙ ВОПРОСОВ И ОТВЕТОВ
МК. Здесь невероятное количество вопросов.
Удивительно, но в общей сложности здесь записок тридцать или сорок, в пяти как минимум спрашивают о том, не кончилось ли «Наше Радио» с появлением в «Чартовой дюжине» ДеЦла. Я специально хотел бы обратить ваше внимание на это. Человек перестает развиваться в тот момент, когда для него жанр или фишка его собственного стиля, в который он врубается и который слушает, становится всеобъемлющей, и ничего другого он не слышит. Это как будто мы становимся такими уже старичками, которые закрывают себя в коробочке и будут дальше рассказывать, что «после Джимми Пейджа никто на гитаре не играет вообще, музыка закончилась с «Мумием Троллем», он забил последний гвоздь в русский рок». Никогда мы не говорили, что станция «Наше Радио» – это станция, которая играет русский рок. И делали это абсолютно сознательно. Потому что как только мы это произносим, мы сразу обрубаем себе аудиторию. И вовсе не обязательно, что к артистам, которые звучат, приклеен этот ярлык. И нельзя трактовать как русский рок Дельфина или «Ивана Купалу». Несмотря на это, и то и другое звучит у нас в эфире, и я считаю, что и то и другое талантливо сделано. Слушайте то, что вам дают. Потому что если вы будете тупы и глухи, то тогда надежд у страны вообще нет. Дайте возможность человеку сказать и сделать то, что ему дано сказать, и то, что он делает с удовольствием. Я не понимаю, почему, когда для меня абсолютно очевидно, что это талантливо сделано, даже если это сделано в другом жанре, даже если это сделано в рэпе, я поражаюсь, почему этого не слышат.
Цитирую пришедшее письмо: «Миша, у моих друзей есть группа, она талантлива. Они пишут потрясающие песни, которые подходят вам по формату. Почему, кроме меня, никто их не слышал? Это так обидно – всякую лажу знают и любят, а услышать действительно хорошую музыку у народа нет возможности».
В общей сложности, это примерно от пятидесяти до ста писем в неделю, которые мы получаем. Да, физически прослушать это никакой возможности не представляется. Если вы бы только знали, какое чудовищное графоманство стоит вот за такими же точно пафосно-искренними и проникновенными строчками. Вы не представляете уровень этих стихов, которые стихами-то назвать нельзя и уровень этих вот истязаний музыкальных инструментов. Это происходит, как правило, вот от чего. Человек слушает радио и думает: «О, я так тоже могу. Я ведь точно так же могу. Ну вот они это играют, значит и я, наверное, так могу». И делает, исходя из этого принципа. Как только человек начинает творить по этому принципу, сразу конец всему. Потому что творить можно только тогда, когда не творить ты не можешь. И отследить эти крупицы таланта в общем гигантском потоке графоманства, уверяю вас, очень тяжело. И я всегда цитирую одного и того же человека, перед которым всю жизнь преклоняюсь – Боно. Когда их увидел первый раз корреспондент (в клубе каком-то они играли концерт, им было по семнадцать лет, они играли чудовищно, и песни у них были отвратительные), он что-то в них углядел и написал статью, рецензию, опубликовал в журнале. И с этого все началось. Боно сказал: «Все, что нам нужно было в тот момент, это – дать шанс». А дальше уже они все взяли в свои руки, они стали писать песни лучше, они раскрылись. Я вижу основную деятельность станции в том, что мы даем шанс. Но, увы, как это тяжело делать в стране с таким количеством бездарных людей.
И последнее, это может подтвердить Артем, поскольку Артем был первый человек, к которому я пришел почти уже шесть лет назад и спросил: «Артем, а вот такая идея станции, как ты считаешь, интересна или нет, выживет или не выживет?» И Артем тогда благословил станцию. Уж не знаю, доволен он этим или нет.
АКТ. Доволен.
МК. Артемий Кивович был крестным папой.
Я поражаюсь, век живи, наверное, это карма такая, опять три, по крайней мере, записки: «Михаил, сколько стоит у вас ротация», «Михаил, а сколько вы берете за эфир песен с артистов?». Я еще раз повторяю вам, что ни разу в жизни ни одной песни в эфир радиостанции, которой я руковожу, не было поставлено за деньги. И если бы только это случилось, то вы не представляете, какой бы разразился скандал и сколько бы людей получило от этого удовольствие, перемывая это дело, как в музыкальных кругах, так и среди журналистов. Такие вещи невозможно утаить. Все со всеми общаются. Как только соблазн такой у тебя возникнет, ты только заговорил об этом, это – конец. Не говоря уже о том, что это противоречит всему тому, ради чего мы это делаем. Поэтому если вы по крайней мере вот это вот сомнение выкинете из головы – уже станет легче. И ДеЦл появляется в этом эфире точно так же, как там появляются другие артисты, не потому, что я знаю его или не знаю, знаю его папу или не знаю. Вот я знаю хорошо папу солиста группы «Тет-а-тет», который приходил ко мне и тоже убеждал меня, что эта группа должна звучать в эфире, тогда «Радио Максимум». У нас были по этому поводу тяжелые разговоры, и в конечном счете так получилось, что она не звучала в эфире. И правильно было это или не правильно, я готов был под этим решением подписаться. И, честно говоря, последние лет пять мне даже уже не предлагают. Потому что все знают, что это бессмысленно и, как правило, разговор заканчивается сразу.