— Почему? — вспыхиваю я.
Но эти слова заставляют надеяться, что он действительно совсем другое имел в виду. Иначе зачем ему моё доверие?
— Так нужно, чтобы я мог защитить тебя.
— От кого? — мерзкие щупальца страха начинают заползать мне в душу. А потом приходит осознание: — Он… он нашёл меня?
— Нашёл, — кивает Рок.
Спокойно, Соля! Спокойно! Ну нашёл. И что? Зато я хоть узнаю точно, по чьей вине я едва не умерла вместе со своим нерождённым ребёнком. Моим ребёнком. Врага надо знать в лицо.
— Расскажите мне, — прошу я, нервно сглотнув и облизав враз пересохшие губы. И понимаю, что снова не могу даже помыслить, чтобы отказать Року. Доверие ему уже, как часть меня. Когда он успел так сильно меня приручить?
— Сегодня утром я получил письмо от императора. Он требует, чтобы я привёз тебя в столицу, — оглушает меня новостью адамир.
— Откуда… откуда он узнал? От вас?
— Нет, конечно, — морщится мужчина, отпуская моё лицо. Заправляет мне за ухо выбившуюся из причёски прядку. — Ему пожаловался Раэльд Лаярэ, утверждая, что я скрываю женщину, которая носит под сердцем наследника их рода. Он даже придумал красивую сказку, как его сынок умудрился потерять своё сокровище.
— И что теперь будет? — осторожно интересуюсь я у Рока.
Я не трясусь. Не трясусь. В конце концов, он же обещал защитить. А я обещала доверять.
— Для начала ты всё-таки откроешь мне сейчас свой разум, — велит адамир тоном, не терпящим возражений. — Я не торопил естественное восстановление твоей памяти, рассчитывая, что время у нас ещё есть. Но для того, чтобы дать императору больше доказательств вины молодого Лаярэ, нужно чтобы ты точно вспомнила все, что с тобой произошло в тот вечер.
Значит, встречи с императором мне не избежать. Как и с биологическим отцом моего ребёнка. Хочу ли я возвращаться воспоминаниями в тот день? Готова ли посмотреть правде в глаза? Нет. Но сделаю это. Потому что должна. И потому что так есть шанс наказать того, из-за кого чуть не умерла.
— Хорошо, — киваю. — Это… больно?
— Нет, — успокаивающе гладит меня по щеке Рок. — Ты всё легче воспринимаешь моё воздействие. Возможно, снова выпадешь из реальности ненадолго, но я постараюсь этого избежать.
Всё легче? Да, он наверное прав. Приучил уже.
— Вы сделаете это сейчас?
— Да, но не жди, что воспоминания вернутся полностью и сразу. Я не хочу слишком грубо воздействовать на твой мозг. Так что может понадобиться ещё небольшой внешний стимул.
— Какой?
— Встреча с тем, кого ты забыла, — слышу я в ответ не самое приятное. Он обхватывает моё лицо ладонями, гладит скулы. И смотрит в глаза, а кажется, что прямо в душу. — Расслабься, девочка. И покажи мне ещё раз тот день. Всё, что помнишь.
Что ж, я действительно не вспомнила всего. Но и то, что вернулось, наполнило меня противным чувством использованности. Смутные образы, обрывки фраз, ощущений. Чьи-то прикосновения, грубые, развратные. Мужской голос. Неприятие. Безнадёжность. Во рту скопилась горечь. Но из реальности я больше не выпадала. А Рок, закончив, велел пока не пытаться восстановить всю картину, а дать себе отдохнуть и позволить разуму принять утраченное. А потом и вовсе позвал меня завтракать. Вместе.
Вот не уверена, что мне кусок в горло полезет, но он прав. Поесть я должна. Не только для себя. Так что лишь киваю согласно, позволяя увести меня из спальни.
За завтраком я попыталась выспросить, что ещё меня ждёт, кроме неприятных воспоминаний, но Рок, как всегда прямолинейно, объяснил, что для меня лучше не знать его намерений и планов, поскольку так я смогу выполнить именно ту роль, которая ему нужна. И снова напомнил о доверии.
Легко ему говорить. А мне же страшно. Если адамир, к которому я уже действительно немного привыкла, настолько подавляет своей мощью и способностями, то что собой представляет император? И чего мне ждать от встречи с ним? Особенно стрёмно после тех намёков о моей ценности, даже в глазах этого самого императора.
Как быть, если во мне действительно есть что-то, что резко может понадобиться сильным мира этого? Не я сама, а именно то, что я могу дать. Моя ценность. Как полезная вещь, ей богу. Или подходящий сосуд. Тому же императору понадобиться, например? Жуть… Не хочу я быть плодовитой батарейкой даже для императора.
А для адамира? Вот этого конкретного. Хочу я принадлежать ему?
И вот тут наступает настоящий раздрай, потому что разум возмущается от такой постановки вопроса, противится самой идее. А телом от одной только мысли проносится жаркая волна, которая становится лишь ощутимей, когда я ловлю на себе пристальный тёмный взгляд Рока, запоздало вспомнив, что снова забыла забрать своё разрешение читать меня.