Первая встреча.
Худенькая темноволосая женщина лихо ехала на скутере на приличной скорости. Станислав невольно засмотрелся на неё. Ветер взъерошил её короткие волосы, лицо озорно смеялось, казалось, женщина рада всему: каждому мгновению, каждому кустику у дороги, и она готова поделиться этой радостью с любым, кого увидит. Словно теплом обдало мужчину, когда та быстро проскочила мимо остановки, где стоял мужчина. "А ведь жизнь продолжается, идет своим чередом, и не такая уж она плохая!" - подумал Станислав, провожая взглядом незнакомку. Он весело махнул ей рукой, она тоже, даже обернулась. В результате женщина не заметила лежачего полицейского, что только вчера накатали дорожники, не снизила скорости и упала. Что там упала, она чуть ли не взлетела со скутера и с размаху шлепнулась на обочину. Скутер в одну сторону, она в другую. Испуганный Станислав побежал к ней. Женщина сидела уже на обочине, стонала и держалась за ногу. Ничего не говоря, мужчина поднял её, отнес к остановке, что была метрах в двадцати, усадил на скамейку. Красивое лицо незнакомки сморщилось страдальчески, она закусила губу и не заплакала.
- Больно? - спросил Станислав.
- Больно, - почти беззвучно ответила она, прерывисто дыша. - Очень больно.
- Где?
- Нога...
Зрачки удивительных зеленых глаз расширились от боли, неудивительно, что в первую минуту мужчина решил, что они абсолютно черные, как ночная мгла, лишь с краю у них более светлый ободок. Но вскоре, наверно, боль стала отступать, глаза залила зелень удивительного оттенка. И Станислав на минуту засмотрелся в глаза незнакомки: у её зеленых глаз был удивительный оттенок, не яркий, как у молодой травы, скорее они напоминали изжелта-зеленые листья кувшинок, к которым добавили самую малость коричневатого цвета.
- Да ты поплачь, - посоветовал мужчина, осторожно ощупывая её ногу. - Говорят, помогает.
- Я не умею плакать, - страдальчески ответила женщина, изогнув тонкие брови.
- Разучилась? - несколько иронично спросил мужчина.
- Нет, - искренне ответила она, - я просто не люблю и не хочу этого делать. Я раньше часто плакала...
- Ногой пошевелите.
Женщина пошевелила.
- Перелома не должно быть, - констатировал мужчина.
- Надежда Дмитриевна, Надежда Дмитриевна! - послышались взволнованные голоса. К месту происшествия бежали подростки.
- Вы учительница? - удивился мужчина.
Та смущенно кивнула головой.
- Надежда Дмитриевна, вы упали? - мальчишки обступили женщину.
Та виновато молчала.
- Вот что, парни, - приказал Станислав, - вы позаботьтесь о коне Надежды Дмитриевне, - он кивнул в сторону валяющегося скутера. - А я отвезу вашу учительницу в больницу. Надо все же проверить, нет ли переломов.
- Нет, - сказала женщина, - в больницу не надо. У меня все в порядке. Боль отступила.
Она встала, осторожно наступила на ногу, прислушиваясь к своим ощущениям, болезненно поморщилась и, прихрамывая, ушла с подростками. Станислав слышал, как она говорила:
- Я сдержала свое слово, сделала круг на скутере, теперь ваша очередь выполнить обещание.
- Мы обязательно придем на хор, - нестройно ответили мальчишки. - Мы будем выступать на конкурсе.
Кто-то из старшеклассников оседлал скутер и поехал к школе.
Станислав стоял и смотрел им вслед. Люди живут, спорят, катаются, падают. Какая хорошая жизнь. И она еще лучше оттого, что на свете есть женщины с красивыми глазами болотной зелени и без обручального кольца на безымянном пальце. Может, права мать, на свете много замечательных женщин, надо жениться, завести детей... Но где же тот, самый первый сынок? Как избавиться от неизвестности, от крика малыша, что снится по ночам и терзает сердце?
Ночью опять снился сын. Точнее, не сын, даже во сне мужчина ни разу не видел своего ребенка, только слышал. Станислав опять был возле дома Жоры, только не было Тимофея и омоновцев, рядом почему-то стояла Лиза. Она говорила:
- Да не дергайся ты, успокойся. Я надежно спрятала Сашулю. Моему мальчику ничто не грозит.
Но опять закричал ребенок, следом сразу же засмеялся Жора. Потом крик оборвался, и где-то сзади дома Жоры появилась женщина с удивительными зелеными глазами, она несла на руках ребенка, сына Станислава. Мальчик прижался к ней, спрятал свое личико. Женщина оглянулась, никого не увидела, она как-то пробежала сквозь мощную ограду и быстро скрылась среди густых сосен, которых еще не коснулся пожар. Казалось, лес её принял и укрыл. Лиза тихо сказала Станиславу: "Вот видишь, мой мальчик спасен, поэтому я теперь могу уничтожить Жору, чтобы он никогда не угрожал Саше". Бывшая жена пошла в дом Жоры. Станислав знал, что дом вспыхнет сейчас, взорвется, это сделает Лиза. Мужчине хотелось бежать за незнакомкой, что унесла его сына, но нельзя было уйти от дома Жоры. Там была Лиза. В голове быстро мелькнула мысль: "Я ведь знаю имя незнакомки - Надежда Дмитриевна. Она учительница. Я после найду её, а сейчас надо Лизе помочь уничтожить Жору". Он бросился за Лизой, но дом уже заполыхал, раздались взрывы. Сон оборвался...
Проснувшись, мужчина подумал, как сплелись во сне действительное и желаемое, реальное и предполагаемое. Но всему есть простое объяснение: мысль о сыне всегда живет в душе, она срослась с нею, а незнакомка тоже существует, и она очень понравилась мужчине. Хотелось её увидеть...
И Станислав нашел свою незнакомку ровно через неделю.
Вторая встреча.
Второй раз Станислав встретился с незнакомкой на дне рождения жены Тимофея. Его Марине исполнялось тридцать лет. Отмечали в ресторане. Тимофей очень просил друга прийти.
- Обязательно приходи, Стась, - уговаривал он. - А то у Маринки только бабское окружение. Каково мне одному? Привяжутся: мужчина, а мужчина, вина налейте, мужчина, а мужчина, потанцуйте...
- Ну потанцуешь, ну вина нальешь, мужчина... Это разве плохо быть среди женского цветника? - осведомился Станислав.
- Это совсем не цветник, это учительницы, - сердито отвечал друг. - Я их с детства боюсь.
- Как же ты тогда на своей Маринке женился? Не испугался?
- Испугался, - шутил Тимка. - Поэтому и женился. Она же мне приказала: "Встать! Шагом марш в загс!" Я и пошел. Привык слушаться учителей. А сегодня целая куча их будет. Ох, и трудно мне придется. Приходи, Стась. Помоги другу. Посочувствуй.
- Да брось ты прибедняться, - не соглашался друг. - Моя мать тоже учительница. У нас всегда учителя собирались. Это очень веселые люди. Знаешь, какие анекдоты рассказывают.
- Вот и приходи, раз тебе такое общество нравится, - в тон ответил друг. - Повеселись. Кстати, Тарас Петрович тоже будет. О рыбалке договоримся. Мы давно никуда не ездили. Помнишь, еще отцы наши живы были... Возьмут нас, мы закатимся дня на три куда-нибудь. Надо нам почаще совершать наши походы за рыбой. Давно нигде вместе не были. Тарас Петрович обижается, говорит, забыли старика.
- Да какой он старик! Мужчина в полном расцвете сил, - не согласился Станислав. - Жена красавица! И пост в городе у него не последний. Учитель бывший, между прочим...
Тарас Петрович Авдеев, старый друг родителей Тимофея и Станислава, уже несколько лет возглавлял городской комитет образования в Гр-ке.
- Ладно, я обязательно приду, - пообещал Станислав и пришел в ресторан почти без опоздания.
Он поздравил виновницу торжества, поздоровался с другом, тот его быстро усадил рядом. Учительницы, было, налетели на него, но Маринка приказала:
- Дайте Стаське сначала поесть, он вечно голодный. Потом будете с ним танцевать все по очереди. Тимка, налей нам все шампанского.
Тимофей с обреченным видом пошел наполнять бокалы, а Станислав, в самом деле, хотел есть и приналег на закуски. Женщины весело выпили по фужеру, опять заговорили о своем, о девичьем. Станислав с удовольствием разглядывал компанию Маринки. Вот тут-то он вновь увидел свою незнакомку и сначала не узнал. Она уже не хромала, короткие волосы не стояли озорным ершиком от ветра и падения, а были аккуратно уложены, женщина была центром внимания и без конца весело хохотала. Этим она и привлекла внимание Станислава. Он даже решил приударить за ней и стал расспрашивать Тимку, кто такая. Учительницу звали Надеждой Дмитриевной. Преподавала она в самой большой школе города, где работала жена Тимофея, вела музыку и художественный кружок. Учительницы, как и предсказывал Тимофей, без конца заставляли мужчин налить им сначала шампанского, потом заявили, что градус можно и повысить, Тимка плеснул в из рюмки коньяку, они бодренько выпили очередную стопочку за именинницу, потом за её мужа и дочку и начали говорить о школе.