Мы оплакиваем Галича. И не зная, куда деться от его смерти, говорим: до чего же нелепо! Если бы он умер хотя бы от инфаркта, который уже несколько раз угрожал его жизни. Не от случайного же, такого невинного, домашнего электричества! Нам просто хотелось бы придать какую-то законность или объяснимость его гибели. Все мы умираем от инфаркта, от рака, от гипертонии. В крайнем случае — от гриппа. И мы — привыкли. А тут — током ударило из какой-то розетки, ни с того, ни с сего. И нам страшно и неловко… А смерть необъяснима и действует по-своему, и бьет током — выборочно. Совсем это не чепуха и не нелепость! И совсем не от антенны, включенной в электросеть, умер Галич. Ему повезло: он умер от музыки, которую захотел послушать еще раз перед смертью. Он любил музыку и жил в ней, и работал… И умер на рабочем" месте, как и подобает поэту. Его убило музыкой.
А песни все возвращаются и возвращаются к нам. Сделали круг и вернулись. И голос его слышен. Как звон в ушах. Как близкие позывные…
1978
II
У МИКРОФОНА ГАЛИЧ
Радиодневник 1974—1977
6 июля 744
Мне кажется так: если мы не примем формулу, что мир принял… трещину, которая прошла через сердце поэта… знаменитую формулу Гейне… то вообще поэзии не существует.
Беседа за круглым столом
10 июля 74
Из опыта первой эмиграции мы знаем, что одной из самых распространенных болезней эмиграции… является болезнь — ностальгия. Вот я и решил, чтобы не болеть этой болезнью потом, — как делали с нами с детства — когда заболевал корью какой-нибудь сосед, то нас туда водили, чтобы мы тоже заболели корью… Я решил «отностальгироваться» в Москве. Еще сидя у себя дома, в своей квартире, я написал целый ряд песен, посвященных этой теме, чтобы… вот здесь уже… этой темой не заниматься… С песни, давшей название моему новому сборнику стихов и песен, с песни «Когда я вернусь», я и начну…
(В передаче Галич поет песню «Когда я вернусь»)
Обзор культурной жизни
Первое выступление Галича на Западе
26 июля 74
Я желаю самого большого успеха и счастья этой стране… Я говорил себе: «Можешь ли ты быть полезен Израилю?». И мне кажется, что я был бы не только не полезен, а вреден… потому что смысл существования этих приезжих… этой «алии» в том, чтобы раствориться в среде Израиля… воспринять язык, культурную традицию… привычки… Я уже не молодой человек… Я — русский поэт… и я оказался в какой-то мере… я не преувеличиваю своего значения, естественно… но просто неизбежно я бы оказался каким-то центром* объединяющим именно советско-русское землячество… и объективно мог бы принести этим какой-то вред…
Еврейская культура и общественная жизнь
24 августа 74
Сейчас август месяц, тот самый август, который, по словам людей, ее (Ахматову) близко знавших, так не любила Анна Андреевна… В августе был расстрелян Николай Гумилев, в августе был арестован сын Ахматовой и Гумилева — Лев, в августе вышли известные постановления ЦК КПСС «О журналах „Звезда” и „Ленинград”», в которых были ошельмованы, вываляны в грязи великие русские писатели Анна Ахматова и Михаил Зощенко… Судьба подсказала мне решение финальных строк (песни «Снова август»)… это было в августе 1968 года… когда советские танки прокатились по улицам Праги.
У микрофона Галич…[1]
Памяти А. А. Ахматовой
31 августа 74
Мы наконец летим в Норвегию… Если разглядывать наше путешествие в перевернутый бинокль, то… позади Франкфурт, Вена, Москва… Разрешение на выезд мы получили двадцатого июня, а билеты на самолет власти любезно забронировали для нас уже на двадцать пятое… Кстати, в самолете нас было всего четыре человека, и незачем было бронировать места… За четыре дня нам предстояло покончить со всей нашей прошлой жизнью… продать квартиру и вещи, получить визы в голландском и австрийском посольствах, упаковать и отправить багаж… проститься с родными и близкими…
1
24 августа 1974 на волнах Радио Свобода появилась постоянная рубрика «У микрофона Галич…»