Я буквально вырвалась из воспоминаний. Обнаружила себя лежащей на берегу озера. Я едва могла шевелиться и с трудом дышала. Последний привет из прошлого... С этим нужно заканчивать... Искрящиеся воды были так близко. Я из последних сил поползла к ним, царапая ладони о мелкие камни. Немного, еще немного... Легла на спину около самой воды, сделала несколько глубоких вдохов и решительно нырнула в пучину.
11
Боль и слабость ушли. Я чувствовала себя так хорошо и комфортно, как не бывало уже долгое время. Я вновь парила, и это ощущение доставляло ни с чем не сравнимое удовольствие. Хотя нет... Можно было сравнить это с чувством близости дорогого человека... Я вспомнила Саймона Дэшнера, и его образ в очередной раз оказался для меня якорем собственного сознания.
Распахнув глаза, увидела вокруг белую пустоту. Мир спиритов окружал меня, и я парила в этом странном туманном пространстве. Такая тишина, такое умиротворение... Кажется, загробный мир и не может быть другим. Но ведь я-то жива... Я не блуждающая душа, у которой больше нет чувств, нет смысла. Я человек! По крайней мере, надеюсь им стать...
Человек в красном появился словно ниоткуда. Он возник передо мной, протянул руку, затянутую в перчатку, словно хотел до меня дотронуться. Я не могла разглядеть его лица, но прекрасно помнила, каким он был человеком. Мой отец... Не смотря ни на что, я по-прежнему чувствовала себя маленькой девочкой, которая так отчаянно мечтает заслужить его внимание, и ради этого даже готова терпеть боль. Странно, но я любила отца. Даже сейчас, кажется... Это настоящее человеческое качество - любить несмотря ни на что. Неужели я способна на такое?
Я только теперь поняла, сколько во мне любви. Этот белый мир словно выворачивал все чувства наизнанку. Оказывается, любовь бывает такой разной. По отношению к Саймону она совершенно особенная - нежная, томная, с легким привкусом чего-то запретного, неизведанного. С Джонни все по-другому. Любовь к нему легкая, воздушная, без малейших вспышек страсти, смешанная с чувством бесконечной благодарности. Любовь к отцу же связана с приятными воспоминаниями, которые хранились в глубине моей души, которые я собирала по крупицам, словно драгоценности. Каждый его теплый взгляд, улыбка, ласковое слово, колыбельная или подарок. Это все было невероятно важно для маленькой одинокой девочки, и оказалось важно для меня и сейчас. Я смогу быть человеком, раз чувствую...
- Вернулась...
Его тихий голос напоминал шелест листьев на ветру.
- Здравствуй, - произнесла я.
В этом мире звуки слышались, словно через пелену. Они звучали глухо, отдавали искаженным эхом. Спириты не могли говорить, и лишь два создания нарушали мертвый покой: полуспирит-получеловек и неправильный мортэль, который больше не мог пользоваться силой.
- Папа...
Его фигура дернулась, пошла рябью, словно мое обращение задело струны того человеческого, что еще осталось внутри. Я приблизилась, чувствуя легкое сопротивление пространства, протянула руку, чтобы дотронуться. Почувствовала кожей мягкость, тепло, словно гладила бархат.
- Я ждал тебя, - произнес отец. - Мне так плохо одному...
Две его сущности словно сменяли друг друга, и ни одна не могла взять верх. Кажется, он узнавал меня в кратких проблесках человеческого сознания.
- Я пришла попрощаться... Знаешь, я не могу больше быть той, кого ты создал. Я должна навсегда уйти и жить в реальном мире.
- Ты оставишь меня?
В его голосе скользила грусть и обреченность. Если бы я могла хоть что-то сделать... К сожалению, для него обратной дороги не было. А для меня? Я очень надеялась на это и должна была попытаться.
Подавшись вперед еще немного, обняла фигуру в красном, чувствуя, как кожу ладоней покалывает. Он не был материальным, но и призрачным тоже. Не описать словами... Что-то мягкое, пульсирующее, словно внутри бьется настоящее сердце. Зажмурилась, представила его человеком.
- Ты ведь помнишь меня? Помнишь... что-нибудь? - спросила я шепотом.
Отец долго молчал, а потом запел колыбельную, от которой у меня привычно защемило сердце. Слезы катились по щекам. Они превращались в крошечные шарики соленой воды и парили возле лица. Нужно было прощаться, ведь сейчас я должна в последний раз излить силу. А после я либо умру окончательно и бесповоротно, либо стану человеком.
Отец затих, словно выжидая, словно давая мне шанс изменить решение и остаться с ним. Я смотрела на воронку из серого тумана под ногами. Она была очень близко, но я уже не испытывала прежнего страха.