Истерические расстройства могут имитировать те заболевания, которые сам больной когда-то наблюдал у других людей, или о которых прочитал в медицинской литературе. Поэтому не без оснований психиатры называют истерию «великой симулянткой».
Жизнь — театр, судьба — режиссер.
Д.Е.
Если бы знали бедные жены, месяцами и даже годами заботливо ухаживающие за своими мужьями, сколько среди них таких лжебольных! Что самое удивительное — их немало даже в медицинских учреждениях. Не все врачи общемедицинского профиля знают психиатрию, а проявления истерии — и подавно. Эта «великая симулянтка» обманет кого угодно! Даже врачей. Ведь невозможно проверить, действительно ли у человека что-то болит, или нет. Мнимобольной жалуется на нестерпимые головные боли, боли в сердце или «где-то внутри». Ему проведут обследование, ничего не обнаружат, а он продолжается жаловаться и возмущается, что врачи ничего не смыслят в его болезни. Хорошо, если врач-терапевт пригласит на консультацию психиатра. Но в штате обычных больниц психиатров нет. Вот и лечится лжебольной у терапевтов или невропатологов годами, а его близкие убеждены, что он очень тяжело болен. Как это ни удивительно — сам истерик тоже в это верит! Потому он и отличается от банального симулянта. В предыдущей главе говорилось, что одно из качеств истерической аномалии личности — неспособность отличить продукцию собственного воображения от реальности. Даже наврав с три короба, истерик со временем сам начинает верить, что это и в самом деле с ним происходило. Так же и при «бегстве в болезнь».
Пусть к инфаркту гораздо приятней, чем бег от него.
Г. Малкин
Виктор почти два десятка лет лечился по поводу бронхиальной астмы и даже имел инвалидность второй группы. А оказалось, что у него истерический невроз. Как он возмущался, когда лечащий врач пригласил психиатра! «Вы не можете меня вылечить и хотите запихнуть в психушку!» — кричал он. Пришлось собрать консилиум, но и тогда пациент не поверил и отказывался от лечения у психиатра.
И лишь когда его жена, которая промучилась с ним все эти двадцать лет, поставила ультиматум: «Или я от тебя ухожу, или ты будешь лечиться от того, чем ты болен, а не от того, что изображаешь!», — он согласился.
Лечить больных с таким «застарелым» неврозом трудно. Вся беда в том, что с годами они уже начинают верить в свою «болезнь» и не желают, чтобы их убеждали в том, что соматического заболевания нет, а расстройства имеют иную природу. По сути они не хотят лечиться — ни от мнимой болезни, ни от невроза. Быть больным (точнее, считаться таковым) для них гораздо желательнее.
Почему терапевты поставили ему диагноз «бронхиальная астма»? Потому что Виктор рассказывал им о том, что у него бывают приступы, описав классический приступ астмы. Его покойный отец и в самом деле страдал бронхиальной астмой, и Виктор видел, как проявляются приступы. А участковый врач не имеет возможности видеть приступ у пациента — в таком состоянии тот не придет в поликлинику. При бронхиальной астме приступы случаются время от времени, с разной частотой. Врач приходила на дом, а Виктор говорил, что приступ был вчера, опять к нему приезжала «неотложка», показывал ей ампулы.
При «приступах» Виктора обычно присутствовала его жена. Она рассказывала его лечащим врачам, что муж кричит: «Я задыхаюсь, не могу выдохнуть! Умираю!», дышит с трудом, сложив губы «трубочкой», выдох со свистом, хватается за горло, за грудь, принимает вынужденную позу (какую обычно принимают больные астмой, чтобы обегчить выдох). Так ведут себя больные астмой — вдох они делают нормально, а выдох затруднен. Обо всем этом жена рассказывала участковому врачу. Кто бы на его месте усомнился?
Виктор не раз лежал в больнице, но там «приступов» у него не было. Тоже ничего удивительного — там ему назначают бронхолитики и другие препараты. Так что у терапевтов не возникло и тени сомнения.
После первого «приступа» Виктор обзавелся ингаллятором, которыми обычно пользуются больные бронхиальной астмой. К нему регулярно приезжала «неотложка», «скорая помощь», — и врачи видели пациента в позе типичного астматика, со всеми внешними симптомами, с ингалятором в руке, жена с порога оповещала их, что муж страдает астмой. Врач делал инъекции, и «приступ купировался». На следующий день Виктор получал больничный лист. Как только требовалось продлить временную нетрудоспособность, опять «случался приступ», и больничный лист продлевали.
В конце концов жена Виктора попросила врачей, чтобы поставили воспрос о его нетрудоспособности: «Он же все время болеет!» И в самом деле, Виктор подолгу был на больничном листе амбулаторно, лежал в больницах, с работы его частенько увозила «скорая». Правда, никому не пришло в голову озаботиться фактом — почему «приступы» случаются у него сразу после того, как начальник сказал, что его отчет никуда не годится да и вообще он зря получает зарплату, работник из него никудышный, и пусть пишет заявление об увольнении по собственному желанию. Приступы бронхиальной астмы не связаны со стрессовым фактором, но коллеги об этом не знали.