Поймав ее взгляд, он коварно ухмыльнулся:
- Посмотрим, кто кого.
- Как это? - удивилась она.
- Я сделаю тебя, детка. Ты сейчас кончишь. Первая.
- Да! - всхлипнула она, когда он сжал ее груди сразу обеими руками.
- Прямо сразу да?
- Все, что хочешь! - Она просто не могла понять, о чем он говорит.
- Все, что я хочу? - весело удивился он.
- Да, пожалуйста!
- А я много чего хочу, - засмеялся Отто. - Я хочу тебя по-всякому, малыш.
»Почему он все время зовет меня малышом?» - недоумевала Рене. И вдруг очень неприятная догадка вспыхнула у нее в голове:
- Господи, да ты же попросту не знаешь, как меня зовут!
- Что? - она его однозначно уморит. Причем тут, как ее зовут? Отто просто сразу не мог понять, о чем разговор. Он хотел трахать ее, а не обсуждать какие-то левые вопросы. Но она завелась всерьез:
- Ты или забыл мое имя, или просто не знаешь его! Это просто... отвратительно!
Хм... даже в этом состоянии, когда мозг крайне неохотно пытался соображать, Отто понял, что ее это здорово заедает. Ну вообще, заниматься сексом, не зная даже имени девушки... вполне возможно, что это для нее оскорбительно. Придется разруливать, если он хочет продолжать.
- Неправда. Я знаю, как тебя зовут.
Она с несчастным и одновременно вызывающим видом выжидательно смотрела на него. Он не спеша поднял руку к ее лицу, прикоснулся к щеке, провел большим пальцем по ее нижней губе... она прикрыла глаза, наслаждаясь ласковым прикосновением... и тогда он очень тихо, полушепотом, будто пробуя на вкус, лаская ее имя так же, как ее саму, проговорил:
- Рене...
Он произнес ее имя совершенно правильно, с тенью «й» в конце, как человек, знакомый с французским языком и именами, в отличие от большинства цюрихских швейцарцев, которые произносили ее имя более плоско. И повторил еще раз, совсем тихо, чуть слышно: Рене...
Она смотрела на него сквозь слезы. В ней что-то отозвалось на его голос, называющий ее имя... Что-то пробудилось, проснулось к жизни, признало в нем своего господина. Она любила его... а он знал ее имя. И почему-то это заставило ее поверить в то, что все будет хорошо.
Отто обвел ее подбородок верхней фалангой указательного пальца, чуть улыбнулся, опустил голову, прикоснулся губами к ее губам - сначала совсем легко, почти воздушно, но с возрастающей силой и страстью. Он целовал ее требовательно, глубоко, агрессивно, подчеркивая свое стопроцентно главенствующее положение, целовал, пока у нее не закружилась голова. И, отпустив ее, он сказал:
- Я хочу тебя.
Она робко кивнула в ответ. Рене понятия не имела, как реагировать на простой, откровенный язык желания. Не умела говорить на нем. Он опрокинул ее на спину и снова начал целовать, покоряя ее тело, заставляя забыть обо всем, кроме этих ощущений, которые сводили ее с ума... Насладившись ее грудями, он скользнул вниз, на ее живот. Провел языком по дуге нижних ребер, поцеловал пупок, слегка прикусил выступающую бедренную косточку... она не представляла, что может почувствовать что-то подобное... Он не делал ничего особенного, но его ласки заставляли ее стонать и умолять о большем. Она не поняла, что произошло, когда ее охватило пламя острого наслаждения - его палец был внутри, лаская, вращаясь, раскачивая ее... Всего несколько секунд, и с ней снова случилось это... удар тока, вспышка... Она тонула в своем наслаждении и вернулась на эту планету только когда он уже снова собирался заняться с ней любовью.
Кровать стояла вплотную к вполне удобной стене, и Отто велел:
- Встань на колени лицом к стене.
- Зачем?
Он фыркнул:
- Девчонка, ты задаешь слишком много вопросов. Наклонись. Руки на стену. Отлично!
Пристроившись сзади, он обхватил ее бедра своими большими, сильными ладонями, изготовился войти в нее, но притормозил и ехидно спросил:
- Может, опять тебя надуем? У-упс!!! - Это она саданула локтем его в живот. Он хохотнул и оказался в ней. Глубоко, о Боже, так глубоко... Она застонала, понимая, что он еще не полностью погрузился в нее, но она больше не выдержит... Медленно... снова пытка медлительностью... Но это было еще не все - он заставил ее развести бедра как можно шире, так широко, как только она могла. - Ага, малыш... Рене. Вот ты вся тут. - Очередной самоуверенный смешок показал, как Отто наслаждается ее полной открытостью и беззащитностью. Эта поза позволяла ему ласкать в процессе ее груди и живот и добраться до некоторых других чувствительных местечек, и он не замедлил этим воспользоваться. Его руки... умелые, безжалостные, бесстыжие, они просто играли на ее теле, как на гитаре, и она подчинялась ему, реагируя в точности так, как он добивался. Когда ей показалось, что она сейчас просто умрет, она простонала: