Леон неслышно подошел сзади и обнял за плечи. Я задрожала. Но уже не от холода и страха… Я влюбилась.
— Ты мне очень нравишься, — прошептал Леон, и все мои мысли спутались.
Я повернулась к нему и встретила горячий поцелуй. Мне нравился вкус губ Леона и жар его желания. Никогда не думала, что первый раз будет таким внезапным. Но этот человек отбил меня у негодяев, и условности растаяли в голубой дали. Нас тянуло друг к другу, и не было сил остановиться.
— Ты пахнешь черной смородиной! Так сладко! — Он стянул с меня футболку, прислонил к стене и восхищенно выдохнул: — Я хочу тебя всю…
Леон бережно опустил меня на пушистый ковер, убрал волосы с моего лица и слегка подул на него.
— Джил, все в порядке? Почему ты не сказала, что… Это у тебя в первый раз?
— А что-нибудь изменилось бы?
— Уже нет. Но я был неосторожен по незнанию и причинил тебе боль.
— Это лучшее, что со мной случилось.
— Спасибо.
— А разве уже все? Я думала, это происходит дольше, — улыбнулась я.
— Что ты, я еще даже не начинал, — добродушно рассмеялся Леон.
— У меня кружится голова.
— Это пройдет. Голубка… Я буду звать тебя так. Ответь, тебе со мной хорошо? Это важно.
Было ли мне хорошо? Ещё бы! О таком мужчине девушки грезят днями и ночами. Но как сообщить ему остальное: «Я немножко соврамши, моя мечта не рыться в собачьих внутренностях, а сниматься в кино»? Интересно, он выкинет меня из окна сразу или спустит с лестницы утром? Но признаться необходимо.
— Мне очень хорошо с тобой! — В горле стоял ком, а разум вместе с неведомым чувством боролся с принципиальностью. — Но я должна…
Леон, недослушав, запечатал мой рот пьянящим поцелуем.
Утром я проснулась на плече Леона. В окно заглядывал рассвет. Тело горело. Что это было? В памяти промелькнули фрагменты прошедшей ночи. О таком я и помыслить не могла.
— Привет, голубка! — Леон коснулся губами моей шеи и вновь пленил меня.
Утро, Лос-Анджелес, огромная постель и великолепный мужчина, лишающий воли и сознания. До сегодняшней ночи я понятия не имела, что такое любовь земная, любовь плотская.
В моем телефоне зазвонил будильник, Леон насторожился:
— Кто тебе звонит так рано?
— Часы напоминают, что мне к восьми на работу, — сказала я и положила голову на мягкий живот возлюбленного. Я уже не чувствовала разницы в возрасте. Мне нравилось в этом мужчине все, даже небольшие погрешности в области пресса. Мой король-солнце мог себе позволить такое.
— Кстати, да, работа… Сейчас решим вопрос, — Леон пошарил под подушкой, нашёл телефон и набрал номер. — Миссис Паркер, меня не будет дня три. Но я на связи.
Отшвырнув трубку, он вновь потянулся ко мне, но, заметив на моем лице испуг, весело рассмеялся.
— Ты нужна мне живой, детка, не бойся. Просто хотел спросить, будешь ли ты кофе?
— Буду.
Короткий поцелуй, и Леон исчез в дверном проеме, обернув бедра полотенцем. Я вспомнила о вечерней записи на просмотр в студию. Что-то мне подсказывало, что я не осчастливлю строгое жюри своим приходом. Ближайшие три дня можно вычеркнуть из ежедневника.
В ванной я с ужасом уставилась на свою распухшую щеку в зеркале. Вычеркнуть придется больше. С тяжелым вздохом я забралась в огромное джакузи и стала наблюдать за струями воды, взбивающими пену. Представляю, как обрадовались бы родители такому знакомству: у дочери появились шансы сделать карьеру хирурга и завязать серьезные отношения с хозяином целой сети клиник. А меня съедала тоска. Я мечтала стать актрисой и не хотела обманывать ставшего близким мужчину. Но обстоятельства… Лгать хотелось меньше всего. Нужно все рассказать Леону сейчас, потом будет поздно. Пусть сам решает, что со мной делать. Я стала готовить пламенную речь.
— Голубка моя.
Дверь распахнулась. Леон привез сервировочный столик с кофе, шампанским, тостами и клубникой. Скинув полотенце, он забрался ко мне. От его наготы при свете дня мои щёки вспыхнули. Я впервые принимала ванну с мужчиной, и все слова и умные мысли вылетели из головы. Кажется, хотела о чем-то поговорить. Леон, мурлыкая песенку, наполнил бокалы.
— Леон… — начала я, вдохнув поглубже.
— Не благодари, — оборвал он. — Ты меня сегодня сделала таким счастливым, я как будто заново родился. За тебя, моя драгоценная!
Ну, что тут скажешь? От отчаяния я выпила шампанское залпом. Леон не сводил с меня восхищенных глаз.
— Если хочешь знать, — он протянул мне тарелочку с ароматной клубникой, — в тебе сочетается все, о чем я мечтал… Вот не умею я говорить красивых слов!