Мы обе замолкаем.
Джей медленно выдыхает носом.
– Малышка, иногда у чернокожих просто другие правила игры. Черт возьми, иногда мне кажется, что все вокруг режутся в шашки, а у нас шахматная партия с гроссмейстерами. Это ужасно несправедливо, но такова жизнь. К сожалению, Мидтаун как раз такое место, где приходится не просто играть в шахматы, но еще и по усложненным правилам.
Как же я все это ненавижу…
– Не хочу туда возвращаться!
– Понимаю, но выбора у нас нет.
– Почему я не могу учиться в Саду?
– Потому что мы с твоим отцом поклялись, что ни ты, ни Трей не переступите порога этой школы! – отвечает Джей. – Тебе не нравятся мидтаунские охранники? Бри, местных досматривают копы! Это не школа, а тюрьма. Здесь не могут подготовить к достойной жизни. Мидтаун, может, и не сахар, но там у тебя хотя бы есть шансы…
– Какие шансы? Шансы, что меня будут валять по полу, как тряпку?
– Шансы на достойное будущее! – Джей перекрикивает меня и глубоко вздыхает. – В жизни будет еще много Лонгов и Тэйтов. Как бы я хотела, чтобы их не было. Главное, никогда не позволяй им лишать тебя будущего. Разок дашь слабину, и они возьмут верх. Понимаешь?
Я-то ее понимаю, а вот она меня? Мы с ней долго не произносим ни слова.
– Если бы… если бы только мне было по карману дать тебе хоть какой-то выбор… Но выбора у нас нет. Особенно сейчас.
«Особенно сейчас».
– Что случилось?
Джей ерзает в кресле:
– С чего ты взяла?
– Мисс Кларк звонила в церковь. Ей сказали, что ты там больше не работаешь.
– Брианна, мы не будем обсуждать…
Господи.
– Тебя уволили, да?
– Только временно…
– Тебя уволили? – повторяю я.
Она сглатывает:
– Да.
Черт. Только не это.
Только. Не. Это.
– Во время протестов разрушили детский сад при церкви, и страховая компания отказалась возмещать ущерб, – отвечает Джей. – Пастору и совету старейшин пришлось ужимать бюджет, чтобы оплатить ремонт, и меня сократили.
Охренеть.
Я не тупая. Джей делает вид, что ничего страшного не случилось, но у нас и так проблемы. Нам уже отключили газ. Месяц назад пришло предупреждение о выселении. Джей тогда убила на аренду почти всю зарплату, и до следующей мы жили на бутербродах.
А теперь ее уволили, и зарплаты больше не будет.
А значит, черт знает сколько не будет газа.
Потом не станет еды. И дома. А что, если…
– Бри, малышка, не волнуйся, – говорит Джей. – Бог не даст нам пропасть. – Ага, этот бог мог бы и помешать пастору ее уволить, он же в церкви главный. – Я уже хожу на собеседования, – продолжает она. – Как раз с одного ушла, когда из школы позвонили. И подала на пособие по безработице. Негусто, но лучше, чем ничего.
Уже и это успела?
– И давно тебя уволили?
– Это не имеет значения.
– Нет, имеет.
– Нет, не имеет, – повторяет Джей. – У нас с Треем все под контролем.
– То есть Трей в курсе?
Джей несколько раз открывает рот и снова закрывает.
– Да.
Ну конечно. Когда нам отключили газ, Трей знал заранее, что его отключат. А я поняла, что случилось, только когда проснулась от холода. Когда прислали уведомление о выселении, Трей тоже был в курсе, а я случайно подслушала их разговор. Хорошо бы действительно не волноваться, но не получается. Такое чувство, что Джей не слишком доверяет мне, раз не сообщает важные новости. Как будто думает, что я слишком молодая и не смогу их принять.
Я же как-то приняла то, что ее несколько лет не было рядом. И вообще я не такая хрупкая, как ей кажется.
Джей паркуется перед нашим домом, за подержанной «Хондой Цивик» Трея, и поворачивается ко мне. Я смотрю в окно.
Ладно, может, я все-таки немножко незрелая. И что?
– Я понимаю, что ты волнуешься, – говорит она. – Дела в последнее время идут не слишком гладко. Но все наладится. Когда-нибудь. Как-нибудь. Надо просто верить, – и тянется погладить меня по щеке.
Я уворачиваюсь и открываю дверь.
– Пойду пройдусь.
Джей хватает меня за локоть:
– Брианна, постой!
Меня начинает трясти. Я, значит, беспокоюсь, потому что у нас большие проблемы, а она говорит – надо верить?
– Отпусти, пожалуйста.
– Нет, малышка, не отпущу, пока мы не поговорим. Сегодня был трудный день.
– Я справлюсь.
Она ведет большим пальцем по моей руке, будто хочет выжать из меня слезы.
– Неправда. И ничего постыдного в этом нет. Помни, что не всегда нужно быть сильной.
Может, и не всегда, но сейчас точно нужно. Я вырываю руку.
– Я справлюсь.
– Брианна…
Я надеваю капюшон толстовки и ухожу по тротуару прочь.