Тогда-то я и поняла, что денег у нее мало. Тогда почему она на меня тратилась?
Она тщательно протерла край банки: сначала рукой, потом платочком с розами. А потом одним махом допила лимонад.
— Пойду поищу воды, — сказала она и облизнула пересохшие губы. Жди меня здесь, хорошо? Я на минутку.
2. О бабочках в животе
Скоро она вернулась с призовой вазой, полной воды. Я тоже немножко отхлебнула. Голубой медведь исчез. Наверное, старушке он надоел, а может, она поняла, что я не в восторге от голубых медведей. Вскоре я увидела маленькую девочку, которая тащила с собой такого же.
Мы вместе пошли в тоннель привидений и на ковер-самолет. Потом я три раза прокатилась на американских горках, а старушка стояла и смотрела.
Сама она кататься не хотела, но за меня платила! Понимаете? Три раза! Зачем? Просто по доброте или хотела чего-то?
Как здорово, когда ты на самом верху! Когда вагончики уже взобрались на крутой подъем и подъезжают к пропасти. Медленно-медленно, так что весь город видно. Шпили церквей, небо и стаю ворон, которые роются в урнах.
А среди ворон — Зак. Адидас ухватил его за куртку и явно собирается вмазать. Что ж, Заку не впервой.
Но ему удалось вырваться, и оба скрылись за качелями «Викинг». Может, они просто в шутку боролись, откуда мне знать.
Я-то обрадовалась, что не придется смотреть, как его бьют. Мне от этого тоже как бы больно, от одного вида.
И вот мы подъехали к пропасти, и в животе защекотало. Все вверх тормашками, а в голове ни единой мысли. Желудок подлетает прямо к горлу, только и держись, чтобы не стошнило.
Сколько же можно лететь вниз?
Сколько нужно лететь вниз, чтобы попасть в низ?
Я вернулась, шатаясь из стороны в сторону.
— А теперь ты, наверное, хочешь на «Свободный полет»?
— Нет, спасибо, — отказалась я, еле сдержав тошноту. Бабочки в животе еще не успокоились.
— Ты почему такая бледная? — спросила она, наклонившись ко мне.
— Мне, наверное, домой надо, — даже подумать страшно, что будет, если меня стошнит. Прямо здесь.
— Но у нас же самое интересное осталось. Гвоздь программы.
— Мне надо домой… — я и подумать не успела, что это за гвоздь программы.
Она взяла меня за руку и потащила к автодрому. Я, конечно, могла вырваться, но было как-то жаль. Не каждый день тебя бесплатно катают в Грёнан!
Очередь оказалась длиннющая. Старушка чуть не лопнула от нетерпения. Похоже, автодром и впрямь был для нее гвоздем программы.
А я радовалась, что очередь — желудок тем временем успокоился.
— Обожаю машинки, — сказала старушка. — Но только быстрые. С полным приводом. Пусть даже дорога извилистая и скользкая.
— Ясно.
Мне даже думать не хотелось, каково оказаться с ней на такой дорожке.
— Ты когда-нибудь ездила на машине в Альпах? — спросила она.
— Нет, — мне и не хотелось.
— Нет ничего лучше! — продолжала она взахлеб. — Как будто летаешь!
Наверное, в эту минуту карамелька попала не в то горло. Никогда еще я не слышала такого кашля.
— Постучи по спине! — прохрипела она, и я стала стучать. Довольно сильно, чтобы кашель прошел. И тут я снова увидела Зака и Адидаса. Они шли мимо автодрома и, кажется, все еще ругались. Я спряталась за старушкину спину. Не заметили!
— Подержи, пожалуйста, мою шляпу, — она принялась рыться в сумочке. Позор, конечно, стоять с таким хламом в руках. Я спрятала шляпу за спину, надеясь, что в ней не водится мерзких насекомых.
Когда подошла наша очередь, живот уже успокоился. Риск нулевой.
Старушка направилась прямиком к красному автомобилю с самого края. Потом вдруг передумала и бросилась к желтому, в который садилась маленькая девочка с папой.
— Это моя машинка! — крикнула старушка и втиснулась за руль. Папа с девочкой испугались.
— Но мы первые подошли… — жалобно сказала девочка.
— Первые, первые… — передразнила старушка. — Зато я старше!
Она поджала ноги и уткнулась подбородком в колени. Тогда я заметила, какая она высокая. Прямо каланча в пальто. Старуха нетерпеливо ткнула в меня пальцем:
— Давай, садись побыстрее! И держись крепче!
Значит, она решила, что я буду сидеть рядом, а она вести!
Разочарование на вкус — как остатки теплого лимонада в банке из мусорной урны. Вдобавок ко всему, она стянула шляпу и бросила мне на колени. Пришлось сидеть и держать старую уродливую шляпу с гнилым птичьим пером! Старуха поджала губы и наклонилась вперед, как гонщик.