Сначала я не поняла, что происходит с Глорией. Она попыталась встать, но Адидас толкнул ее так, что она снова упала. Али и Зеббе кричали, что надо сматываться. Голоса будто доносились издалека, хотя на самом деле они были совсем рядом. Я как будто немного оглохла.
Адидас побежал через пустырь, прижимая к себе сумку Глории. Гориллы неслись за ним, все время оглядываясь назад. Как будто думали, что мы с Глорией за ними погонимся.
Наконец, Зак и Линус добрались до нас. Оба бросились ко мне с таким видом, будто готовы спасти меня от смерти или еще чего похуже.
— Как ты? — спросил Линус и стер глину с моей щеки. Я от этого чуть в обморок не упала. Жалко, что у него не было времени и вторую щеку почистить, на нее ведь тоже налипло довольно много глины. Но Глория неподвижно лежала на земле. Мы втроем склонились над ней. Она лежала с закрытыми глазами, платье было уже не красное.
— Она умерла? — прошептал Зак.
— Я позвоню в службу спасения, — сказал Линус.
Я села на землю рядом с Глорией, в голове гудело, из носа капало что-то красное. Но это была ерунда по сравнению с тем, что случилось с ней.
Минуты, когда приходится просто ждать, — самые ужасные. Наконец, мы увидели скорую, которая тряслась по пустырю. Она была похожа на корабль в беспокойном море.
Зак с Линусом стояли и махали руками, чтобы нас заметили. Я держала на коленях голову Глории. Она еще не открыла глаза. Но я несколько раз трогала сонную артерию — она пульсировала.
Когда Глорию стали перекладывать на носилки, она открыла глаза.
— Моя сумка… — проговорила она. — Дай мне сумку…
Никто, кроме меня, не понял, что она говорит. Она снова впала в забытье и, наверное, даже не заметила, что ее отнесли на носилках к скорой, двери которой уже были распахнуты в ожидании.
Я сидела на земле. Никогда прежде я не чувствовала себя так безобразно. Санитар из скорой снова подошел к нам.
— Что произошло? — спросил он.
Я думала, что Зак ответит. Они с Линусом должны были лучше видеть, как все происходило. Но они только переглядывались и переминались с ноги на ногу.
— Это один парень, его зовут Адидас, — сказала я.
— Вот как, — кивнул санитар. — И это один из вас?
Зак и Линус замотали головой так, что головы чуть не отвалились.
— Тогда поедем с нами, — сказал санитар и положил руку мне на плечо. — Тебе, кажется, тоже нужна перевязка.
По дороге в больницу я сидела рядом с шофером. Где-то позади, в салоне скорой, врачи занимались Глорией. Через окошко мне было видно, что они подключили шланги и что она дышит через какой-то пластиковый намордник. Глаза были закрыты.
— Она поправится? — спросила я, когда мы выехали на шоссе.
— Почти все поправляются, — сказал тот, кто сидел за рулем. — Это твоя бабушка?
— Это Глория, — сказала я.
— Ясно, — ответил он, посмотрев на меня. Затем он связался с больницей.
— Пожилая женщина, избита. Поступит через пятнадцать минут. И девочка, нужна перевязка.
— Он забрал ее сумку, — сказала я. — Этого он и хотел.
— Ты знаешь этого Адидаса.
Я кивнула.
— А тех двоих, что там стояли?
— Они пришли позже. Зак — мой брат, а второго зовут Линус. Он никогда не дерется. Он добрый.
— А ты, тебя как зовут?
Я, конечно, сказала. Это же не секрет.
В больнице мне сделали перевязку. Потом спросили, не позвать ли маму, но я попросила отвезти меня домой. Они позвонили домой, чтобы проверить, будет ли мама дома, когда я приеду.
Глория лежала на кровати в коридоре, все еще под капельницей. Жидкость была прозрачная, как вода, она капала из бутылки на подставке, текла по прозрачному шлангу, а потом попадала в кровь Глории. Игла была воткнута в тыльную сторону ладони. На лице виднелись царапуны, в волосах — грязь. На Глорию натянули больничную рубашку и укрыли одеялами. Пальто и платье свернули и положили под кровать. Глория просила рассказать, почему она оказалась в больнице.
Я рассказала о нападении, о том, как Адидас схватил ее сумку и убежал.
— Он и тебя избил? — беспокойно спросила Глория. Она попыталась протянуть руку к моей щеке, но обессилела на полпути. Рука снова упала на желтое больничное одеяло.
— Ничего страшного, — сказала я и сжала ее ладонь. Она была холодновата.
— Он забрал мою сумку, да?