— Следи за ним, узнай, какой корабль зафрахтует, как только станет известно, купи места для нас. Понял? Слуга кивнул. И сними мне комнату в портовой харчевне, завтра с утра выезжаю. Работай.
Слуга, поклонившись вышел.
— Что скажешь? — он обратился к сидящей старухе в кресле.
— Я думаю, она там, мой господин, и второй проводник тоже.
— Второго проводника мы теперь навряд ли найдём, кто же мог подумать, что эта Ордынская переместится в тело матери-настоятельницы. А как долго сидела и не выдавала себя, вот это странно. — и он с подозрением покосился на старую женщину. — Ты случайно не в курсе, ведьма? — Может, у неё помощники есть, как у меня?
Он грозно на неё посмотрел.
— Что вы, господин, в этом мире я одна такая, больше таких нет, я бы знала, — плаксивым голосом сказала старуха.
— Смотри, если врёшь. Шкуру с тебя спущу, ты меня знаешь. Иди собирайся, со мной поедешь.
Ведьма в страхе отшатнулась. — Как же можно, камень должен быть на месте, иначе вы не попадёте в своё тело обратно, я же вам говорила, вы же знаете.
— Это ты говорила, а я этого не знаю. Собирайся, сказал, рано утром выезжаем.
Ведьма встала и поклонилась, выходя, обернулась на маркиза, который, облокотившись на стол, рассматривал карту.
— Конечно, ты не знаешь, ты многого не знаешь, — и она, зло засмеявшись себе под нос, бодрым шагом направилась в свою комнату.
Закрыв за собой дверь на засов, она приблизилась к небольшому столику и перевернула его столешницу. На поверхности столешницы была выжжена пентаграмма.
Из шкафа она взяла ларец и отомкнула его ключом, висевшим на её груди, из ларца достала хрустальную полусферу и поместила её в центр стола. Позади сферы она установила небольшое зеркальце, а перед собой зажгла свечу.
Опустив руки на хрусталь, она прикрыла глаза и начала что-то бормотать. Пламя свечи колыхнулось в сторону хрусталя, полусфера покрылась белой дымкой, и в зеркальце появилось изображение.
Ведьма довольно засмеялась. — Ну что же, всё идёт как надо, девочки дали корни, прекрасно, прекрасно. Теперь дождёмся матери-настоятельницы, и все будут в сборе, да, мой дорогой маркиз, тебя ждёт большой, большой сюрприз. Старуха поднялась и с довольным видом стала собирать вещи в дорожный сундук.
Оль, ты уверена?
— Конечно нет, это всего лишь предположение, но моя интуиция подсказывает, что всё гораздо сложнее, чем я думаю. Вик, нам надо быть готовыми ко всему. Какова вероятность, что мы с тобой могли вот так просто встретиться в таком огромном мире?
— Практически нулевая, — задумавшись, ответила я.
— Вот что-то нас свело, и вероятность встречи с твоей матерью и Шпаком тоже очень большая. — Я согласно кивнула.
На кровати захныкал малыш. Ольга сразу взяла его на руки и поцеловала в носик.
— Викуль, ты не представляешь, какое это счастье — держать на руках своё дитя и вдыхать его чудный аромат, — она, улыбаясь, задумалась. — Я ведь в том, нашем мире не могла иметь детей. Семейной жизни тоже, по сути, и не было, муж, когда узнал про бесплодие, сразу к молодой ушел.
Я удивлённо на неё посмотрела. Ольга рассмеялась.
— Как ты думаешь, сколько мне там было?
— Тридцать?
— Нет, сорок четыре, — ответила она. — Когда муж ушёл, я с головой погрузилась в работу. День и ночь проводила на службе. А когда попала сюда и родила, поняла, что только сейчас начинаю жить по-настоящему.
— Я хочу любить и быть любимой, хочу создать семью, иметь много детей и свой дом. — Она перевела взгляд на стол, и я проследила за ним. На столе стоял роскошный букет цветов.
— О, дай угадаю, — засмеялась я. — Это Джон?
Она счастливо улыбнулась. — Как ты думаешь, у нас может что-то получится?
— Конечно, может, — и я её обняла.
— Князь сообщил мне, что я и Олежек являемся частью его рода, и по истечении срока, когда сыну исполнится год, я должна буду снова выйти замуж, — произнесла Ольга, и глаза её наполнились слезами. — Вик, я не хочу от тебя никуда уезжать. — И она уткнулась мне в плечо.
— Об этом даже и не думай, я что-нибудь придумаю, главное, надо убедить князя оставить вас тут на какое-то время, а там всё решится само собой.
Я поцеловала Ольгу в щёку и решительно направилась к двери.
— Сейчас позову Анну, чтобы покормила твоего карапуза. У меня есть кое-какие идеи, надо всё обдумать, я загляну к тебе перед сном.
Спустившись вниз, я обнаружил Джона, князя и дядюшку, расположившихся в креслах возле камина. Они неспешно вели беседу и потягивали вино из бокалов. Заметив меня, дядюшка меня окликнул.
— Тори, дочка, ты не могла бы нам помочь, а то князю очень тяжело с нами объясняться. Про ратное дело у нас разговор ладно шел, а дальше как-то не очень клеится. — И он похлопал ладонью по рядом стоящему креслу, приглашая присесть.