— О, Смит, какая восхитительная красота! — Я провела рукой по драгоценному металлу.
— Я заказал это для тебя, как только прибыл в королевство. Он взял ларец и поднёс ко мне, на бархатном дне лежала такая же диадема, несколько перстней и браслет. Всё было исполнено в одном стиле.
— Спасибо, любимый, — я ласково провела рукой по его щеке. — Подарки настолько великолепны, что у меня просто нет слов. — Смит счастливо улыбнулся, подхватил меня на руки и аккуратно опустил меня на кровать.
— Я безумно скучал по тебе, любимая, — сказал он, смотря на меня влюблённым взглядом. Я обвила его шею руками. И прошептала, хитро прищурив глаза: — Я больше.
Мы слились в поцелуе, исполненном блаженства, истосковавшиеся друг по другу, всё более и более погружаясь в пучину любви, страсти, желания и безумного счастья.
Эпилог
Как и говорил старый Марк, снег выпал к концу сентября, укрыв белоснежным ковром всю долину. За этот месяц мы успели многое: достроить дома, поставить ещё одну баню для новых поселенцев, привезённого Смитом стекла почти хватило вставить во все дома. В каждом доме были выложены русские печи. Преимущество печей оценили сразу, они отлично держали тепло по сравнению с каминами. Закрома были забиты припасами. Вечерами мы собирались в каминном зале, как и обещала, Ольга учила всех желающих женщин вязать.
Как оказалось, местные жители не имели ни малейшего представления о существовании такого транспортного средства, как сани. Переселенцы из более тёплых краёв, проведя здесь многие годы, даже не задумывались о его существовании. Пришлось в срочном порядке восполнить этот пробел.
Карл сделал по моим рисункам детские санки. Детвора была в неописуемом восторге. Щенки, подаренные мне капитаном, стали всеобщими любимцами. Но истинной хозяйкой им, конечно, стала Арья.
На мои многочисленные уговоры Смит всё откладывал и откладывал разговор с Джоном об его отцовстве. Страх признания был вполне объясним: столь длительное утаивание этого факта могло вызвать негативную реакцию, но и откладывать больше было невозможно. В канун Нового года, как признался мне Джон, он намеревался сделать Ольге официальное предложение. И я решила на этот счёт переговорить с Ольгой. Ольга приняла этот факт очень положительно, последнее время девочка очень много времени проводила с ней, помогала с маленьким Олегом, а бывало и засыпала на ночь с ним под колыбельные Ольги. Решили выбрать подходящий момент и втроём всё рассказать Джону.
Кузница работала в авральном режиме. Ганс оказался настолько талантливым, что не только воплощал мои идеи в жизнь, но и придумывал массу полезных вещей сам. Но самым трудным заданием, что дала ему я, это, конечно, самогонный аппарат. Пришлось долго ему объяснять и вырисовывать каждую деталь. С третьего раза у него получилось то, что нужно. На испытание чудо-агрегата на кухне натолкалось столько народу, что яблоку негде было упасть. Когда в чашку упали первые капли, народ пришел в неописуемый восторг. Ну а снять пробу вообще выстроилась очередь. Ольга наливала в напёрсток и предупреждала, что это лекарство и выпивать его много нельзя.
Женщины плевались, а вот мужское насилие самогон оценило по достоинству. Когда мужчины попросили повторить, мама всех выгнала взашей.
— Нам тут ещё алкашей не хватало наплодить, — строго сказала она и из первого самогона решила сделать настойку из сушёных ягод вишни.
Так в заботах и хлопотах пролетели осенние месяцы, пока снега было немного, мужчины успели проехать ближайшие населённые пункты и назначить управляющих. Конечно, вначале это вызывало удивление, в некоторых случаях — агрессию, особенно там, где существовало махровое беззаконие, но гвардейцы короля делали своё дело.
В первых числах декабря снегопад был столь обильным, что порой невозможно было различить предметы, находящиеся на расстоянии более метра. Морозы усиливались, особенно это ощущалось в нашем каменном доме. Камины топились беспрерывно, но тепла они практически не прибавляли. В коридорах и больших помещениях первого этажа всегда было холодно. Я задумалась в следующем году сделать паровое отопление. Пока же мы спасались тёплыми вязанными носками, меховыми тапочками и безрукавками.
Перед самым Рождеством мы рассказали Джону об Арье. С замиранием сердца ждали его реакции, особенно переживал Смит. Мы как могли с Ольгой старались смягчить ситуацию. Несколько мгновений он сидел ошарашенный новостью, потом вскочил и, окинув нас взглядом, полным боли, быстрым шагом вышел из дома. Смит хотел рвануть за ним, но я его остановила, объяснив, что Джону надо побыть одному. Обнаружили мы его только поздно вечером в компании моей мамы на кухне, она вела с ним задушевные беседы, периодически подливая ему ягодную настойку. Он был уже изрядно пьян, увидев Смита, вскочил и прижал его к груди, рыдая со словами благодарности. Мы все дружно выдохнув, по-тихому ушли с кухни, оставив братьев наедине.