- Спасибо, - шепчет голубоглазка, откидывает голову на подушку.
- Давай измерим температуру, - говорю, и протягиваю её термометр.
Как только девушка ставит градусник, встаю с постели, направляюсь на пост к медсестре. Я уже понял, что у Анюты высокая температура, без жаропонижающих не обойтись. Чёрт! Прикрываю руками своё возбуждение, подхожу к посту. Говорю, что у Ани поднялась температура, и ей необходимо лекарство. Женщина лет пятидесяти кивает головой, что-то записывает.
- Готовьте девушку к уколу, я подойду через пару минут, - говорит женщина.
- Как готовить? – спрашиваю без всяких мыслей.
- Попочку оголяйте и ждите меня, - улыбается женщина.
Мой громкий и протяжный стон разносится по всему коридору.
Иду обратно в палату, в голове гулом повторяются слова медсестры «- Попочку оголяйте и ждите меня».
- Рррр, - вырывается из горла, - где я б..ть так нагрешил? Сука! Я же сорвусь! – говорю в голос, подходя к палате.
Рывком распахиваю дверь, делаю шаг через порог, застываю. Анюта лежит с закрытыми глазами. Розовые щёки и губы сильно выделяются на фоне бледного лица. Скольжу взглядом по её телу. Грудь, что прикрыта тонким пледом, тяжело поднимается и опускается, её руки находятся на её животе. Сглатываю тягучую слюну, опускаю голову вниз. «Лежать!» мысленно кричу на стоящий колом детородный орган.
Не слушается! Он живет отдельной жизнью рядом с голубоглазкой. Хочется завыть в голос.
- Тим, - тихий голос Анюты.
Вскидываю голову, смотрю на девушку, она держит термометр, делаю несколько широких шагов, оказываюсь рядом с постелью, присаживаюсь на край, забираю градусник, смотрю результат. Я не ошибся, температура высокая, значит, без укола точно не обойтись.
- Сейчас придет медсестра, - говорю осторожно, беру горячую ладошку Ани в свою руку.
- Зачем? – в глазах сразу появляется страх.
- Анют, температура сильно высокая, нужно её сбить и чем быстрее, тем лучше…
- Укол? – перебивает дрожащими губами.
Прикусываю нижнюю губу, киваю в ответ. Малышка громко и надрывно вздыхает.
- Ну ты же меня одну не оставишь? – так жалобно, что сердце сжимается.
- Не оставлю, - шепчу, наклоняюсь к ней, и не сдерживаюсь, слегка касаюсь её горячих губ своими.
Моё тело пробивает разряд тока, внутри всё завязывается в тугой узел. Отрываюсь от губ, смотрю в голубые глаза с туманной поволокой, жду гневной тирады от девушки, но её нет, видимо малышке совсем плохо.
- Ты сможешь…, - спазм сжимает гортань, - сама приспустить шортики? - прокашливаюсь, договариваю вопрос.
В ответ слабый кивок головой. Судорожно выдыхаю, внутренне радуюсь, что мне не придётся этого делать самому. Но радость моя исчезает так же быстро, как и появилась.
- Вы ещё не готовы? Молодой человек, быстро помогите своей девушке, - в палату заходит медсестра, - милочка, а вы на животик, и глазки свои закройте, а-то не дай бог, ещё в обморок грохнетесь, - тараторит женщина, в секунду оказывается рядом со столом, ставит на него железный поднос со шприцом и тремя ампулами с лекарством.
Пи…ц! Ору про себя, и смотрю на широко распахнутые глаза Анюты. И в них сейчас далеко не страх, в них предупреждение «УБЬЮ! ТОЛЬКО ПОСМЕЙ МЕНЯ РАЗДЕТЬ!»
- Я не буду смотреть, только помогу, - шёпотом даю обещание, вот только не пойму, кому из нас двоих?
- Да, что же это такое? Девушка! Носом в подушку! – прикрикивает женщина, но в её голосе нет злости, зато в глазах прыгают черти.
Кажется, моё состояние заметили! Оно и не удивительно! Мою ширинку скоро разорвёт от выпирающего бугра.
- Анют, - зову девушку, - всё будет хорошо, верь мне, - говорю малышке.
Девушка кидает на медсестру пугливый взгляд, и начинает переворачиваться на животик.
- Молодой человек, пересядьте вот сюда, - медсестра указывает, чтобы я сел к изголовью кровати, - спускайте шортики, и держите крепко её бёдра, - её слова, словно обухом топора бьют по голове, - знаю я вашу проблему с фобией, не дай бог начнёт дергаться, так можно и иголку сломать, - продолжает женщина.
Впиваюсь убийственным взглядом в медсестру. Я понимаю, что она прекрасно видит моё состояние, но та даже бровью не ведёт. Это, что месть за её сотрудницу отчитанную мной? Ну, сука! Вы у меня ещё попляшете!
Анюта лежит тихо, даже не шевелится. Аккуратно стягиваю с неё плед, оставляю прикрытыми голые ноги. Подпрыгивающими пальцами дотрагиваюсь до оголённого участка поясницы малышки, отчего мы одновременно вздрагиваем. Сжимаю зубы, игнорирую пульсацию в паху, поддеваю резинки пижамных шортиков и трусиков, медленно тащу их вниз. Сглатываю, и задерживаю дыхание.